Убийства ношу, ты ведь знаешь,
Твой брат был другом, но утёс
Навис решения, сомненьем,
Который прокляты мы год,
Не рождена та казнь мгновеньем,
То размышлений долгих плод,
И вместо гнева слушай речи,
Что Короля пророчит род!»
И юный лорд тогда заметил,
От гнева речью отвлечён,
Не власти взор, печали встретил,
А пальцы сжаты и лишён,
Правитель силы, столь привычной,
От скорби бледностью сражён.
«Прошу о многом, понимаю» -
Правитель Неба продолжал.
«Я есть убийца, то признаю,
Но он был герцог и кинжал,
Иль меч, иль слово не порочат,
Ведь Короля он власть держал.
И Короля он волей правит,
Иного способа мне нет,
Своей мечтою обезглавит,
Восток, владения, ответ,
Средь яда гибели нашедший,
Я думал долго, много лет.
Не о прощении взываю,
Но исполнять я долг прошу,
Во гневе вас не упрекаю,
Но и покуда я дышу,
Обязан долга быть эгидой,
И потому я то вершу».
И то тяжёлое молчанье,
Что хладной дланью дух скребёт,
В покоях правит, ожиданье,
Минуты пали, но найдёт:
«Я на вопрос ответ желаю,
Правитель брата, что убьёт.
Вы ради долга совершали,
Приблизив час его конца,
Лишь ради долга, так сказали,
Он был мне миром, мертвеца,
Вы созидаете, скажите,
Была ли долгом смерть отца?»
Тень удивления и мрачным,
На миг покажется сапфир:
«Ответ мой будет однозначным, -
Правитель Неба, – он кумир,
Что был родителем и честью,
Отец достойный, Неба сир».
И взор небесный не отводит,
Лишь длань свою сильней сожмёт:
«Но старость каждого находит,
И страх он смерти обретёт,
И тем ошибку совершая,
Что недостойна, и почёт
Почёт былого позабытый,
Корону смевший в руки взять,
Грех искуплением омытый,
Я сын и должен исполнять,
И потому я суд вершивший,
И взявший тем я рукоять.
Я отделил главу от тела,
Растил и чествовал меня,
Отец мой, Эреон, слабела,
Душа его день ото дня,
Отцеубийство, но обязан,
Не средь позора жить огня».
На том сей речи окончанье,
Вздохнёт Правитель, продолжал:
«Востока, Неба то желанье,
И сим я истину сказал,
Прошу, подумайте, есть время,
В своих покоях» – замолчал.
И ликом бледный, но поклоном,
Ущелья сын ответит в час,
Как тень прошествует и стоном,
Ответит дверь. «Погубит нас», -
Так герцог старый возвещает.
«Заботой брат его не спас
Отнюдь же, Тедерик! Проклятьем,
Проклятьем