– Да, рядом, в соседнем подъезде.
– Тогда я сама, пожалуй, схожу, – засомневалась в способностях Ивана излагать вообще, и тем более эту ситуацию, Алла. Как увидят в глазок такого верзилу, и дверь-то не откроют… – Какая квартира у них? Сто двадцать первая? Хорошо. Не скучайте тут. Иван, может, воды надо принести? Не стой, помоги чем-нибудь.
Соседний подъезд был с домофоном. Алла набрала цифру 121.
– Лена никуда не пойдет, – послышалось в динамике.
– Я не к Лене, я к вам, – тут Алла поняла, что забыла спросить имя дочери деда, имя которого она тоже благополучно забыла. – Я от вашего отца, откройте, пожалуйста, это очень важно.
– Входите, – услышала раздраженный голос.
Лифт грязный, стены расписаны маркерами.
«Я тебя никому никогда…» Что-то с презентацией не так? Нет, из офиса, секретарь.
– Алла Робертовна, тут вас срочно Вера Ивановна хочет слышать, требует немедленно сменить ей редактора.
– Хорошо, дай ей трубку. Вера Ивановна, добрый вечер. Вы чем-то недовольны?
– Я недовольна? Да я в бешенстве… Как эта пигалица Ершова смеет вычеркивать цитаты? «Поверить алгеброй гармонию…» – это же Пушкин!
– Вера Ивановна, сегодня меня уже не будет в офисе, давайте мы с вами завтра с утра все обговорим.
– Я всю ночь работаю. С утра мне не подняться.
Работает она… Графоманию свою тешит, не подняться ей с утра… Да как она вообще поднимает свою двухсоткилограммовую тушу! И голос писклявый, капризный, требовательный.
– Хорошо, Вера Ивановна, давайте после двух. Я поговорю с Натальей Владимировной.
– Да уж поговорите, а то я буду вынуждена обратиться в другое издательство! – с пафосом провещала «маленькая Вера». В коллективе ее невзлюбили за вздорный нрав и борзую плодовитость при редкой бесталанности, которые с лихвой оплачивал ее щедрый муж.
«Мы будем очень рады», – подумала Алла, но вслух произнесла:
– До завтра, Вера Ивановна.
Где же здесь сто двадцать первая квартира? Ага, вот она. Дверь приоткрылась, в щели показалось вполне приятное лицо, а потом закрылась. Это еще что за новости? Точно, цепочка.
Алла ступила в маленькую прихожую. В квартире пахло чем-то кислым, похоже, кого-то здесь тошнило …
– Извините, у меня дочка болеет. – Смутилась приятного вида моложавая, но совсем седая женщина.
– Надо же, и отец ваш тоже. Совсем плохо ему, «скорая» приезжала, его одного оставлять нельзя. Надо с ним побыть кому-то.
– Ма-ам, кого там еще принесло? Это не Лялька за мной пришла? – в дверях показалась пьянущая девчонка в перепачканной майке и трусах.
Женщина смутилась.
– Лена… Встала? Иди в ванну, пожалуйста!
– Пожалуйста, – передразнила мать Лена. – Как ты меня достала!
– Бессовестная! Я всю жизнь для тебя старалась, а ты!
– Тебя никто не просил! Мне это на фиг не надо! Поняла?
Алла просто опешила от сцены и испуганно моргнула, когда громко хлопнула дверь.
– Простите,