Он был там. Сидел на одном из диванчиков, в окно смотрел. Улыбнулся, когда Дашу увидел, она попыталась в ответ, но вышло как-то натянуто… Или ей так показалось. Но пути назад точно не было, поэтому вошла, приблизилась к столику, за которым ее уже ждал Стас, два кофе, круассаны…
– Прости за самоуправство. Я чуть раньше назначенного был на месте, решил не тратить время зря. Надеюсь, капучино подойдет…
Даша застыла, не зная, как поздороваться правильно – то ли руку пожать, то ли щеку для поцелуя подставить, то ли просто сесть… Стас за нее решил – встал, провел пальцами по рукаву пиджака, щеки коснулся, а потом по носу щелкнул… Игриво так, по-детски. Точнее даже не по-детски. А так, как взрослые с детьми играют.
– Привет, Носик.
Даша не успела увернуться, только нахмурилась, почему-то испытывая злость – сразу и на себя, и на Стаса. Отогнать попыталась, села…
– Я не знала, что ты тут работаешь. Давно? – этот вопрос был первый в составленном Дашей списке «безопасных», наполняющих их встречу смыслом, которого… Если быть честной, она не видела.
– Недавно. Я полгода тому назад сменил работу. Предложили хорошее место, долго думал, не сразу решился… Я консерватор, – усмехнулся. Видимо, своим мыслям, потому что для Даши это уточнение значило мало.
Она ведь не знала его толком. Так… Детские воспоминания о друге брата, да какие-то мелочи из совместных компанейских гуляний.
– Место оказалось действительно хорошим?
– Да. Более чем… Машину обновил. Вот думаю квартиру обменять на побольше… Или думал. Или думаю… – и снова мысли вслух, о значении которых Даша может только догадываться. Хотя… После разговора и с самим Стасом, и с Артёмом все кажется более чем прозрачным. – Мне Артём давно говорил, что мы с тобой теперь в одном районе, но я все как-то откладывал. Думал, если встретимся – позову на кофе, нет – не судьба, значит.
– А мне не говорил. Странно.
Даша сделала глоток из чашки, глянула на круассан… Надо бы укусить хотя бы, из вежливости, да только сейчас кусок в горло не лез. Весь аппетит будто в глаза ударил. Они жрали без оглядки на стыд и срам.
Тогда, ночью, пусть они тоже были наедине и довольно близко, лицо его разглядеть не удалось бы, а тут – как на ладони. Вплоть до лучиков-складочек в уголках глаз, до черных еле заметных точек щетины на щеках, до ямки на подбородке, в которую девочка-Даша влюбилась когда-то.
Он совсем взрослым стал за эти годы – уже не парень, на сто процентов мужчина, но… Эта ямка… Лучшая в мире ямка…
– Бережет тебя, вот и не говорил.
– От тебя бережет? С чего вдруг? – хорошо, что Стас ответил, иначе Даша долго еще на подбородок пялилась бы, как ненормальная.
– Я депрессивный в последнее время. Его гружу. Вот тебя тоже… Прости, кстати, еще раз. Как-то вырвалось. Забудь все, что я наплел.
– Грузи. Я не против…
Этого