А дома никого не было. Юля, так и не дождавшись Вадима, который ушел с утра, чтобы пойти к врачу, но до сих пор не вернулся и трубку мобильного не брал (а он намеренно не брал – пусть беспокоится), пошла к подруге в гости в соседний дом (хоть как-то отвлечься от своих мрачных мыслей: а вдруг у него сотрясение, а вдруг кости сломаны); Витя был на работе; а Вадим, живой и относительно здоровый, с друзьями на съемной квартире обсуждал план мести. Так что Гоша позвонил еще несколько раз, помялся под дверью, выругался и, разочарованный, пошел обратно в машину – ждать.
Примерно через час ожидания и прослушивания своего любимого шансона он увидел идущую домой Юлю. Гошиной машины она не заметила, шла быстро, явно, как показалось Гоше, чем-то обеспокоенная. «Неужели дело плохо?» – подумал Гоша. Сначала он решил дожидаться Витю здесь, в машине, и настигнуть его в подъезде, но после того как увидел Юлю, которая была как будто расстроена, терпение его стало заканчиваться. Теперь он уже думал, что нужно идти к ним и ждать Витю там. Через десять минут терзаний он заглушил машину, вышел, двинулся было к подъезду, но подумал, что нет, что сейчас как начнут бабские сопли литься, так все только испортят, вернулся, сел в машину, запустил мотор, включил музыку и снова принялся ждать. Тут он решил еще раз позвонить Вадиму, с первых же фраз понял, что тот слегка захмелевший, обрадовался этому (значит, точно все в порядке) и после получения подтверждения, что все у Вадика все хорошо, попрощался:
– Ну ладно, сын, отдыхайте. Пацанам привет.
– Давай, папа.
Однако такая радостная новость вовсе не изменила Гошин настрой. Разве что немного смягчила: вроде того, что ноги можно и не ломать.
И тут он увидел идущего домой Витю. «Вот он идет мимо дома, сияет довольной рожей, аж светится, походка уверенная, думает – утвердился, нос разбил и утвердился, вот заходит в подъезд… Ну, сейчас посмотрим».
Гоша выскочил из машины, побежал к подъезду и настиг Витю на лестничной клетке третьего этажа. Витя слышал приближающийся сзади топот, но продолжал идти и обернуться решил, только когда кто-то бегущий уже был рядом и сзади раздался знакомый голос:
– Эй, урод!
Не успел Витя развернуться полностью, как почувствовал толчок в голову и ощутил, как вмиг тело стало непослушным и понеслось куда-то, в глазах мелькнули лестничные перила, стена, потолок, рот наполнился жижей с гадким металлическим привкусом, голова опустилась на что-то жесткое и холодное, и перед глазами – только потолок. А потом – толчки сбоку, и один из них, особенно сильный, – в руку, который вызвал такую боль, что потемнело в глазах – и раздался крик. Лишь секундой позже отключающимся мозгом Витя осознал, что крик этот – его собственный.
Витю, лежащего на лестнице в крови и без сознания, обнаружила соседка, возвращавшаяся домой с работы. Она сразу позвала Юлю. Та пришла в ужас и впала в истерику, так что толку от нее не было практически