Капитан тяжело вздохнул:
– Наблюдаю, как последних норманцев отсеивают от нас. Решил, что это моя прямая обязанность.
– Алессандро сказал, что Хлыст собрал твои вещи, – перебила Джинан, взяв меня за руку и заслонив собой Бассандера. Это прозвучало вопросительно, и в голосе слышалось неверие.
– Да, – выдохнул я, глядя на нее. – Я вернулся кое за чем, что он забыл.
Она напоминала одинокую бутылку вина. Я выпил ее почти без остатка и готов был разрыдаться, если бы в эту минуту меня не сверлил тяжелый взгляд капитана.
– Разъединимся, да? – сказал я и направил через плечо Джинан вопрос Бассандеру: – Как только вернемся на Коритани?
Его черная форма сливалась со стенами коридора, будто он был не человеком, а частью интерьера.
– Нужно будет посовещаться с джаддианским сатрапом, но, полагаю, все так. Если только не вскроются новые подробности по данным, полученным от Крашеного, и нам не поступит новых приказов. – Отвечая, Бассандер смотрел мимо меня. Неужели от смущения?
Нет. Нахмурившись, я заглянул за плечо Джинан. От стыда. Каким бы ни был Бассандер, он не был слеп. Он осознавал последствия своего выбора и понимал, на что обрекает нас с Джинан и нашу любовь. Я перевел взгляд на джаддианку, она пристально смотрела на меня. Я знал, что означает такое выражение ее лица, знал, что жалость в ее глазах – ответ на мое презрение. Во мне что-то сломалось; мне самому стало стыдно. Стыдно за то, как я вел себя на совете, за гнев и отвращение к тем, кто не хотел меня слушать. И за то, что все-таки собирался сделать.
– Бассандер, не переживайте, – с трудом произнес я. – Вы поступили так, как считали правильным. – Сказав это, я осознал все свои чувства к Джинан и добавил: – С этим уже ничего не поделать.
Понимала ли она, что я прощаюсь?
– Спасибо за эти слова, лорд Марло, – ответил он голосом человека куда более старшего, чем я, – впрочем, таковым он и был. – Я сдержу обещание и сделаю все, чтобы вы не вернулись на Эмеш к… ах, – он покосился на Джинан и, клянусь всей памятью Земли, покраснел до кончиков ушей, – к этой девице Матаро. Впрочем, прошло уже несколько десятков лет. Вы уверены, что она все еще вас дожидается?
– Лучше не рисковать, – зажмурившись от смущения, пробурчал я. – Поступайте, как до́лжно. Спасибо.
Я открыл глаза. Джинан смотрела на меня с непонятным выражением. Губы были вытянуты и сжаты, как будто она одновременно удивлялась и тревожилась из-за нашего внезапного согласия.
– Поговорим на Коритани? – сказал я ей, построив фразу как вопрос, чтобы не лгать.
– Да, – кивнула она.
Слово сорвалось с губ почти беззвучно. Она сжала мои пальцы. Я поцеловал ее и в этот миг предал, ведь мой поцелуй дарил ей надежду на новые поцелуи, но на самом деле оказался последним. Мы отстранились друг от друга.
– Я люблю тебя, mia qal, – шепнула она.
– Да, это так, – произнес я в ответ.
Я не смог сказать, что тоже ее люблю. После предательского поцелуя это прозвучало бы