А Джинан…
Тогда, в липкой темноте после нашей победы на Фаросе, после капитуляции Вента, она ни слова не сказала. Лишь обняла меня. Мы взялись за руки. Соприкоснулись губами. Я почувствовал металлический привкус на ее коже. Не знаю, любила ли она меня уже тогда, потому что я ее еще не любил. Я испытывал облегчение и животную радость жизни перед лицом смерти и ее многопалыми руками. Жажду жить – ради того, чтобы жить, и заложенный на клеточном уровне древнейший биологический инстинкт – создавать. Создавать. Создавать. В тот момент я осознал, что человек может чувствовать себя поистине полноценным лишь тогда, когда духовно и телесно соединяется с другим человеком.
– Мессир, здесь нельзя просто сидеть. Сделайте заказ.
– Что-что? – Подняв голову, я увидел улыбающуюся девушку в аккуратной униформе. – А, простите!
Я поспешно заказал миску лапши – первое, что бросилось мне в глаза на напечатанном под стеклянной столешницей меню.
«У Сатаны были собратья-демоны», – сказал я Крашеному.
Рука невольно потянулась к блестящему шраму вокруг пальца на месте, где мой старый перстень расплавился в крионической фуге. Да уж, собратья-демоны. Эмблема Мейдуанского Красного отряда отдавала должное гербу Марло – на ней тоже был дьявол, пронзающий трезубцем пятиконечную звезду. Мои демоны.
Лапша плавала в легком соленом бульоне с зеленым луком и кусочками чего-то пахучего, похожего на рыбу. Просто. Чисто. Я ел молча, черпая содержимое глиняной миски плоской ложкой. Привычка постоянно думать дала сбой, теперь мысли не шли в голову. Лишь вновь и вновь вставал перед глазами образ женщины-машины, СОПа, как называл своих рабов Крашеный, которая едва не зарезала меня во время бойни в чайном домике. Она бы ударила меня в то же место, куда пришелся выстрел в Гхена. Между лопатками, чуть правее от центра. Многопалую смерть часто изображают в черном плаще, и на то есть причина: она, как тень, неотступно следует за нами по пятам, стоит за спиной.
Она всегда рядом.
Еда – лучшее лекарство.
Рыба.
На Эмеше, на улицах Боросево, я ел много рыбы. Мы с Кэт воровали рыбу со складов, плавучих поддонов и телег-морозилок. Теперь Кэт была мертва. Не благодаря моим стараниям, как многие другие, но вопреки им. Иногда людская жестокость ни при чем, и виновата лишь природа.
Час ужина прошел, и посетители потянулись из заведения наружу. Официантка несколько раз подходила ко мне, все больше переживая, что я засиделся. Как и положено людям ее профессии, она стойко терпела это и раз за разом подливала воды в мой стакан. Раньше после тяжелого дня я мог вдоволь напиться вина, но теперь на это у меня не было денег, лишь пара десятков каспумов шуршали в поясном кошельке. Я не думал, что на встрече с Крашеным мне понадобятся деньги.
– Скверно выглядишь, милый.
Я подскочил. Неужели успел задремать? Почему официантка на меня не накричала? Напротив улыбалась Джинан. На ней была форма Красного отряда и…
– Это что,