Едва было Паша пошёл к двери, в раздевалку вошла девушка. Темноволосая, в короткой голубой куртке, она едва ли не с порога осмотрела меня с ног до головы и перевела взгляд на Жарова.
– Ты всё-таки привёз её, – сказала она с усмешкой и, подойдя к ближайшей скамейке, поставила на неё сумку.
– Это Маша, – Жаров вернулся обратно.
Девушка же, на ходу расстегнув куртку, как и чуть ранее Рудов, подала мне руку.
– Мария, – представилась она уже сама, хотя нужды в этом не было. – Мария Анохина.
– Оля, – ответила я, не став называть фамилию.
Хоть Анохина и не была, как говорится, спортсменкой топового уровня, слышать о ней мне приходилось. Как, безусловно, и ей обо мне. В узком, замкнутом мире фигурного катания вообще сложно было оставаться незамеченным, добившись хоть маломальских успехов. Так что все мы так или иначе заочно были знакомы.
– А я ведь не поверила, когда ты сказал, что прилетишь вместе с ней, – снова обратилась Анохина к Пашке.
Тот приобнял меня за талию.
– Как видишь, зря.
– Зря, – согласилась она и сняла куртку. Бросила на скамью рядом с сумкой.
Миниатюрная, тоненькая, она была воплощением жизненной энергии, и я поняла, что завидую ей. По-хорошему завидую. Потому что когда-то я тоже была такой: живой, открытой.
– Богданов уже дал комментарий по поводу твоего побега, – размотав шарф, она опять глянула на нас. Глаза её блеснули хитрым огоньком.
– Комментатор нашёлся, – вздохнула я и, расстегнув сумку, вытащила тренировочную форму.
– Не то слово, – Анохина открыла свой шкаф.
Пашка опять сжал мою руку и, ничего не говоря, улыбнулся мне.
Я же понимала, что когда-нибудь нам с Тимуром придётся встретиться. Снова. На льду. Чтобы выяснить, кто из нас чего стоит. Потому что в том, что он продолжит карьеру, я была уверена. От своих целей он не отступит. Не отступлю и я.
Да, пройдёт совсем немного времени, и мы встретимся. Обязательно встретимся. Вот только я уже буду другой.
Глава 7
Тимур
Стоя возле борта, я смотрел на пустующий лёд.
Оставшееся до начала тренировки время мне хотелось провести наедине с самим собой. Вой после скандального отъезда Журавлёвой поднялся такой, что несколько раз я, не сдержавшись, послал названивающих журналистов ко всем чертям.
Грёбаная общественность всколыхнулась, как яйца, взбиваемые блендером на слишком большой скорости. Липкие брызги во все стороны, только и успевай от дерьма отмываться. И каждый, чтоб его, так и норовил сделать вид, что знает причины.
Лежащий рядом на бортике телефон коротко завибрировал. Открыв присланную другом ссылку, я наткнулся на заголовок очередной статейки и, пробежавшись взглядом, выругался.
За сообщением последовал входящий с незнакомого номера, ответить на который я и не подумал.
Мир фигурного катания гудел,