Сдачу они обставили со всей возможной пышностью: несчастному Остею сунули в руки хлеб-соль, священников построили колонной с хоругвями и крестами, а бояре встали позади со слезами умиления на глазах. Все думали, что идут вести переговоры о мире. Но стоило им только открыть ворота и выйти навстречу монголам, как тут же вылетели ордынские всадники и захватили Остея, которого срочно увели в ханский шатер, где тут же и убили. Игнорируя высланную делегацию, которая стояла точно приклеенная, поскольку все считали, что Остея увели подписывать мир, в город ворвались отряды карателей. Делегация тоже в полном составе полегла перед стенами.
Дальнейшее лучше передает летопись: «И можно было тут видеть святые иконы, поверженные и на земле лежащие, и кресты святые валялись поруганные, ногами попираемые, обобранные и ободранные. Потом татары, продолжая сечь людей, вступили в город, а иные по лестницам взобрались на стены, и никто не сопротивлялся им на заборолах, ибо не было защитников на стенах, и не было ни избавляющих, ни спасающих. И была внутри города сеча великая и вне его также. И до тех пор секли, пока руки и плечи их не ослабли и не обессилели они, сабли их уже не рубили – лезвия их притупились. Люди христианские, находившиеся тогда в городе, метались по улицам туда и сюда, бегая толпами, вопя, и крича, и в грудь себя бия. Негде спасения обрести, и негде от смерти избавиться, и негде от острия меча укрыться! Лишились всего и князь, и воевода, и все войско их истребили, и оружия у них не осталось! Некоторые в церквах соборных каменных затворились, но и там не спаслись, так как безбожные проломили двери церковные и людей мечами иссекли. Везде крик и вопль был ужасный, так что кричащие не слышали друг друга из-за воплей множества народа. Татары же христиан, выволакивая из церквей, грабя и раздевая донага, убивали, а церкви соборные грабили, и алтарные святые места топтали, и кресты святые и чудотворные иконы обдирали…»
Иными словами, Москва была разграблена полностью, а жители, впервые с 1238 года, частично пленены и уведены в рабство либо же убиты. Московское восстание (а хан воспринимал это именно как восстание) было подавлено. Следом подобную же расправу учинили в других городах Московского княжества и Владимирской Руси – Владимире, Звенигороде, Юрьеве, Можайске, Дмитрове, Переяславле-Залесском, Коломне. Тяжелым последствием этих выступлений против ханской власти стало назначение новой дани и новых тягот – по Карамзину, «всякая деревня, состоящая из двух и трех дворов, обязывалась платить полтину серебром, города давали и золото». А кроме давления экономического, Тохтамыш использовал и давление психологическое – забрал в аманаты сыновей московского, тверского