Следующая новость была еще интереснее: добрый доктор Айболит зарабатывал тем, что ездил по городам и весям российской, а иногда молдавской, украинской и прочих бывшесоюзных глубинок и закупал в них нечто, что свободной купле-продаже не подлежит, – внутренние органы людей. От нищеты и бедноты люди продавали органы, которых у них имелось по паре: чаще всего наиболее востребованное – почки; для них, как и для жителей Бангладеш, вырученные пятнадцать-двадцать тысяч в валюте были огромными деньгами. Бывшие колхозники, брошенные государством на произвол судьбы, радовались, ремонтировали дома, покупали корову, а доктор Цитман, пока врачи и юристы всего мира пытались решить – легализовать или нет продажу донорских органов, тихо богател. Однако мировая и российская общественность так и не договорилась, и доброго доктора поймали и осудили под стоны молдавских крестьян, у которых почек еще было по две, а вот денег уже больше не предвиделось.
И что получается? Цитман сидел с Ельником и не мог не рассказать тому, как и за что оказался в камере. Какой мог сделать вывод Ельник? Да тот же, какой делал сейчас Андрей: продажа внутренних органов – выгодное дело. Но Ельник – не врач. Оперировать не умел. И если применял нож, то только с одной целью – убийства. Цитман и Ельник объединились? Один убивал, другой забирал органы?
Надо будет узнать, когда Цитман приезжал последний раз в Россию, а также, если возможно, когда разговаривал последний раз с Ельником.
Он сделал звонок в службу безопасности каждой из крупных компаний, обслуживавших Москву и область. Распечатки полугодовой давности пришли еще полчаса спустя по факсу.
Сначала Андрей пробежал глазами список в поисках кода Израиля. Код 972 нигде не фигурировал. Это было бы слишком просто – сам по себе номер телефона и распечатка ничего не значили. У Ельника могло быть энное количество номеров на чужие фамилии, он мог звонить из телефонной будки, да мало ли откуда еще! Но почти одновременно ему перезвонили из посольства в Израиле: нет, господин Цитман не пересекал с момента получения нового гражданства границу России.
Дверь, столь изящно отворившаяся перед Андреем, с лязгом захлопнулась: Цитман не мог участвовать в делах Ельника, по крайней мере по пересадке органов. Донорские органы нужно перевозить с предельной осторожностью и быстротой – если Айболита не было на месте, сам Ельник с задачей никак не справился бы. Но выпотрошенный живот Ельника подтверждал догадку о возможной связи между убийством бывшего киллера и продажей человеческих органов… Андрей попридержал дверь ногой: но если не Цитман, тогда, может быть, кто-нибудь другой?
И он снова взял в руки осточертевшие листки. Уставшие глаза отказывались видеть что-либо в бесконечных строчках цифр. Когда не знаешь, что искать, –