– Где были твои родители в этот момент, мне интересно? – Виктор спросил довольно жёстко, и мне стало горько. Он прав. Я не знаю, где они были. Были заняты своими разногласиями. Я, как всегда, отвечаю так, как есть. Это часть моей жизни, я не могу ее вырезать. Стыдиться? Да, мне бывает стыдно, но я не виновник своего прошлого, я была всего лишь ребенком.
– Отец много пил, они с мамой постоянно ругались. Она часто уезжала из дома, либо к своей сестре в деревню, либо к матери. Мои друзья хорошие люди. Среди нет ни воров, ни наркоманов, ни уголовников… Но нашу юность нельзя назвать правильной. В четырнадцать я уже ходила в ночные клубы, возвращаясь под утро. Мои родители ни разу не проверяли мое домашнее задание, отдавать меня в секции и кружки? У них не было на это денег.
Я находилась в таком замкнутом шаре, и при всем моем желание выбраться оттуда я не могла, пока не развелись родители, и мне не пришлось переехать жить в бабушкину квартиру. Мне былошестнадцать.
Настала тишина, видимо они в шок.
– По тебе действительно многого не скажешь, Виктория. – Соглашается Бурак. – Я думал, это папа купил тебе квартиру, БМВ, дал работу, так ведь обычно бывает?
У меня вырывается усмешка.
– Я, к сожалению, не знаю, как это бывает. Мой отец пил так, что не мог произнести своего имени.
– А сейчас?
– Когда мне было пятнадцать, они с мамой развелись, с тех пор он в завязке. Даже не знаю, что на него повлияло, то ли, радость, что он избавился от семьи, то ли наоборот печаль о того же. Теперь ваша очередь. – Пусть и о себе расскажут.
– Когда твоя мать ректор университета, детства как такового быть не может. – Начинает Виктор, который всю дорогу молчал. – С трех лет немецкий и английский, с пяти класс игры на музыкальном инструменте, потом школа с математическим уклоном, к которой прибавились разные поездки на погружение, олимпиады. В двенадцать я занимался ушу со своим старшим братом. – Он немного помедлил. – Всего этого я не выбирал. Потом университет, который тоже не выбирал. Мой отец работал в крупном строительном холдинге, международного уровня. Так что у меня была одна дорога, в инженеры. Так мы начали сотрудничать с семьей Бурака. Потом была английская школа экономики, потом работа.
– Да, не весело. Мое детство точно было лучше. Хотя оно и возможно лишило меня хорошего будущего. – Так как Виктор, так и не предложил перейти мне на ТЫ, как это сделал Бурак, я предпочитаю обращаться к нему так, чтобы не использовать местоимения. – Английская школа – это же так здорово, Лондон?
– Оксфорд. Лондон не далеко. В Англии вообще все не далеко.
– Потрясающе! Англия, поездка туда это мечта всей моей жизни! Точнее мое второе заветное желание.
– Почему тебя туда тянет?
– История, архитектура, кухня в конце концов. Это мое самое заветное место на Земле!
Виктор на немецком говорит что-то Густафу. Он отвечает, глядя на меня, потом Виктор переводит:
– Говорит, что там действительно невероятная атмосфера, особенно в Ирландии.
Я