В Совете по делам религий из житийных справок вычеркивали упоминания о местонахождении мощей и чтимых икон; слово «новомученики» в названии службы византийским святым, пострадавшим в XV веке, вызвало шок и было несколько видоизменено. Но, видимо, загруженные работой, сотрудники Совета внимательно читали прежде всего житийные справки, написанные более понятным им языком, а богослужебные тексты… да что там может быть интересного современному человеку?
Несмотря на масштаб работ, в широких научных кругах об особенностях зеленых Миней стало известно далеко не сразу. Характерная ситуация, повторявшаяся неоднократно: на конференции к сотруднику Издательского Отдела (или Издательского Совета) подходит ученый со словами: «Я занимаюсь святым N., обследовал все рукописи, связанные с ним, нашел неопубликованный текст службы, думаю, Церкви это должно быть интересно». – «Очень интересно. А Минеи смотрели?» – «Смотрел». – «Зеленые Минеи?» – «А что это такое?..» – Объяснение, обмен телефонами. Через несколько дней в Издательском Отделе (или Совете) раздается звонок: «Эта служба там уже опубликована…»
Хотя научных комментариев в зеленой Минее нет, ее вполне можно считать серьезным источником, играющим важную роль в лингвистическом источниковедении. В те годы, когда работа начиналась, наши хранилища были в трудном положении. Даже в Москве, в Библиотеке имени Ленина (ныне Российская Государственная Библиотека), в хранилищах росли грибы. Рукописи горели, затоплялись. Кто помнит 70-е годы, и предположить не мог, что все переменится и что спустя 30 лет вообще будет о чем говорить, не то что писать. Тогда казалось, что все идет к концу, и надо было хоть как-то законсервировать те тексты, которые мы имели. Тексты должны были быть опубликованы, чтобы не исчезнуть с лица земли.
О важности этого можно судить по простому примеру. «Слово о полку Игореве» – маленькая повесть, на 5–7 страниц, рассказывающая о событиях 1185 года и возникшая предположительно в конце XII века. «Слову…» посвящено множество исследований. Источник, некая рукопись XVI века новгородско-псковского происхождения, в которой повесть была обнаружена, не сохранился, и все эти горы ученой литературы написаны на основании писарской копии, сделанной для императрицы Екатерины II, и на основании издания, предпринятого А. И. Мусиным-Пушкиным, тираж которого почти полностью сгорел в московском пожаре 1812 года. На основании нескольких уцелевших экземпляров и писарской копии пишутся трактаты. Обсуждаются вопросы, настоящий ли это памятник или подделка, какую роль он сыграл в литературе; сделан не один десяток переводов; по-разному интерпретируются «темные места», обычные для древних