моей матери квартиру. Понимаете? Мама видит в этом знак. Типа огромные буквы в небе «Ничего Невозможного НЕТ!!!!» – и радуга в придачу. Идёт она на рaдио. И её берут редактором. Вот так, да… Тут у мамы вообще башню срывает. Она ждёт его в чате неделю. Две. Три. Месяц. Месяц и один день. Месяц и два дня. Тут моя мама – дура творогом набитая – думает, что Геннaдий погиб. Что его убили при исполнении, а она беременна. Тут я маме: «ЧТО???» А она: «Успокойся. Не тобой»… Это я так рассказываю. С интригой. Мама моя, конечно… хе-хе. Ей вообще пить нельзя. А ещё она рассказывать не умеет, помните? В общем, едет однажды она беременная из Владимира своего в Москву, идёт по своим делам и вдруг видит в отражении витрины, что по другой стороне улицы идёт Геннaдий и снимает её на маленькую видеокамеру. Нормально, да? В общем, чё-то он там с кем—то играл в такие игры, или чё-то они там спорили с кем-то, но вот так вот они с людьми поступали. Вернее, вся та на голову больная компания пыталась как-то там разводить людей, эмоциональный терроризм такой. И самое интересное – никто не вёлся. Один человек повёлся. Один. Моя мама. Это он ей потом, что ли, рассказал. Короче, родила мама девочку, назвала её Настей и продала какой-то тётке. А та тётка потом с ума сошла, порезала Настю ножом, а сама из окна выпрыгнула. Такая вот история. А уже потом мама встретила моего отца, родила меня, я вырос, переехал в Тюмень, военрук повёл нас в тир, и вот тут я встретил Володю. Володя тренировал чемпионов. Из его секции выходили чемпионы страны и Европы. Он заставлял нас часами держать в вытянутой руке гантель, превышающую вес пистолета в три раза. Зато потом оружие ложилось в руку, как в точно отлитую форму. Рукоять была продолжением руки, а ствол – глаз. Володя обещал мне профессиональный немецкий пистолет. Позвал как-то к себе в подсобку. В оружейную. Сделал мне первый минет. Мне только-только исполнилось четырнадцать. Мне понравилось. Ваш сын делал просто чумовые минеты. Он так, знаете, вовремя поглаживал анус в процессе, проводил языком с обеих сторон мошонки, а потом ненадолго брал её в рот целиком. Вот, пожалуйста. У меня даже встал, пока рассказывал… Офигенный… Талантливый был у вас сын, Лариса Николаевна. Был ведь. Потому что пока я с вами тут трепался, он, кажется, умер.
– Володя! Володя! ВОЛОДЯ!!!!!!
***
– Мам…
– Алло… Тима, ты?..
– Я… Мам… Я это…
– Тима, ты что пьяный?
– Мам… Ага… Я тут…
– Тима, давай проспись, а завтра перезвони. Ложись спать, сынок. Угля активированного выпей и ложись.
– Мам… Я тут ужасных вещей натворил… Я – сволочь, мама…
– Тимочка!.. Ты что, плачешь?
– Нет…
– Я же слышу – плачешь!..
– Да, мам…
– Ну что случилось, сынок?
– Всё так страшно… И не исправишь… Уже… Ничего не исправишь…
– Сынок. Ложись, поспи. Зайчик… Утро вечера мудренее… Сынок… Давай, утром �
