– Здравствуйте, товарищ Тихонов. Я прямо из типографии.
Стас встал, шагнул навстречу.
– Сидите, сидите. Вот здесь мы даем Танин очерк, который она привезла из командировки.
На желтоватом листе бумаги выстроились колонки сереньких букв, аккуратно огибая белые пятна, куда втиснутся клише фотографий. Сбоку шел высокий трехколонник, названный «Много ли человеку доброты надо?». Под заголовком – фамилия Тани в траурной рамке и жирным шрифтом официальное: «Когда верстался этот номер, трагически погибла молодая талантливая журналистка Т. С. Аксенова. Читатели хорошо знают…»
Степичев поднялся.
– Ну, я поехал. – Он обнял Белякова за плечи, пожал Стасу руку. – Желаю удачи.
– Из Норильска телеграфируй, – сказал Беляков.
– Пока.
Дверь захлопнулась, и долго еще из коридора доносились четкие шаги Степичева.
Беляков снял очки и, высоко подняв их, стал протирать платком. Как у всех очень близоруких людей, глаза у Белякова без очков сильно скашивались к носу и лицо становилось незащищенно голым. «Глазные мышцы от постоянного напряжения слабеют», – подумал Стас.
Беляков надел очки и снова стал руководяще озабоченным.
– Мы потрясены этой трагической, нелепой гибелью, – сказал он и доверительно добавил: – Наш главный хочет снестись с вашим руководством на предмет выделения группы самых сильных оперативных работников для расследования этого из ряда вон выходящего дела.
– Благодарю за внимание, – усмехнулся Тихонов, – только самых сильных мало, а преступлений еще вполне хватает. Так что, если все самые сильные будут заниматься одним делом, для преступников будет не жизнь, а малина. Кроме того, мы занимаемся не следствием, а оперативным розыском преступника. Следствие ведет прокуратура.
– Не обижайтесь, товарищ Тихонов. Я, наверное, неудачно выразился. Я просто хотел сказать, что этому убийству надо уделить чрезвычайное внимание.
– Я не обижаюсь, товарищ Беляков. А что касается чрезвычайного внимания, то оно уделяется у нас всякому убийству.
– А как вы думаете, поймают убийцу?
– Я за это зарплату получаю, – сказал зло Стас и вспомнил спокойное шараповское: «Найдем. И не таких находили».
– А все-таки случается еще, что такие преступления остаются нераскрытыми?
– Случается.
– Вот видите!
– Что я вижу? Убит человек. Надо выяснить почему. Тогда уже будет проще найти – кто убил. Для этого берем всю совокупность объективных обстоятельств вокруг убитого и отметаем все лишнее – налицо мотив и субъект преступления.
Беляков смотрел недоверчиво: разыгрывает его оперативник, что ли? Стас говорил спокойно, слегка улыбаясь, скрывая душившую его злость:
– Да-да, как у Родена: берем каменную глыбу и отсекаем все ненужное.
– Но ведь это, наверное, дьявольски трудная задача, – растерянно произнес Беляков.
– Нет. Если