– Этот тип отделал его на парковке. Бретт вывел его на улицу, и он сначала врезал ему по яйцам, а потом ударил по голове. И оставил там лежать.
– С ним все нормально?
– У него сотрясение мозга. Он не знает, какой сегодня день. Бесполезный кусок дерьма. Мне придется его заменить.
– Там, откуда он приехал, таких полно, – успокоил его Джонас.
– Итак, кто на тебя напал? – повторил вопрос Джаспер.
– Крупный мужчина в коричневой куртке. На голове вязаная шапка. Больше я ничего не видел. И не помню. Он просто вошел и ударил меня.
– С какой стати он это сделал?
– Я не знаю.
– Он ничего не сказал?
– Какую-то чушь. Но Бретт говорил, что он приехал на машине доктора.
– Он не знает, какой сегодня день, но помнит машину?
– Сотрясение мозга – штука непредсказуемая.
– И ты уверен, что тебя ударил не доктор?
– Я же сказал, что никогда не видел того типа раньше. А доктора знаю. Да и вряд ли доктор стал бы меня бить. Он бы не осмелился.
– Что ты от нас скрываешь, сынок? – спросил Джейкоб Дункан.
– У меня жутко болит голова.
– Ясное дело. Но тебе прекрасно известно, что я имел в виду не твою голову.
– Я не хочу разговаривать.
– Однако тебе придется. Мы не можем закрыть глаза на то, что случилось.
Сет Дункан скосил глаза влево, потом вправо и сказал:
– Ну хорошо. Мы с Элеонор немного повздорили вечером. Перед тем, как я ушел из дома. Ничего особенного. Но мне пришлось дать ей пощечину.
– Как ты ее ударил?
– Ну, возможно, у нее из носа пошла кровь.
– Сильно?
– Ты же знаешь, она очень хрупкая.
На кухне на мгновение воцарилась тишина, потом Джонас Дункан сказал:
– Так, давай сложим все вместе. Твоя жена вызвала доктора.
– Я ей приказал не делать этого.
– Вероятно, она тебя ослушалась и все равно ему позвонила. Потому что она очень хрупкая. И, может быть, доктор был не дома, а в баре мотеля, где он обычно проводит время, и к тому моменту уже прикончил половину бутылки «Джим Бима», как это всегда с ним бывает. Может быть, Элеонор нашла его там.
– Я ему приказал держаться от нее подальше.
– Но, возможно, он тоже тебя не послушался. Иногда у врачей возникают весьма необычные представления о действительности. И, возможно, он выпил слишком много бурбона и не мог вести машину. Как обычно. Возможно, он попросил кого-то подвезти его, потому что беспокоился за Элеонор.
– Кто еще мог там быть?
– Какой-нибудь мужик в фойе мотеля.
– Никто бы не осмелился такое сделать.
– Никто из живущих здесь. Все знают, как следует себя вести. А вот чужак вполне мог такое сотворить. В конце концов, это же мотель. Для чего еще они нужны? Чтобы в них останавливались приезжие.
– Ладно, и что с того?
– Может