– Горько! Горько! Ра-аз! Два-а! Три-и! Четы-ыре! Пя-ать!
– Ну, а теперь, гости дорогие, готовьте подарки и рюмки наливные! Так, кто это у нас? А-а, друзья жениха! И что вы нам приготовили? Вот рубашка, почти новая, со старыми пуговицами, – весело склабился местный гармонист. – А это платье для невесты. И всего три раза стиранное! С чьей верёвки сняли?
И свадьба покатывалась со смеху. Да ещё каждый даритель принимал по рюмке под строгим взглядом гармониста. А ядрёный деревенский самогон бил наповал алкогольным духом и прожигал насквозь до самых выходных отверстий. Да и вырывался иногда на свободу в виде ядрёного алкогольного выхлопа. А откуда вы думали пошло выражение «на пердячем паре»? Ну мужики все приложились, да и бабы тоже. Вот только с жидовочками смех один. Достали вино своё, городское. А самогонку наотрез пить отказались. Слабы кишкою! Да и Бог с ними, хоть вина выпили, а то б с дурью своей и голодными и трезвыми со стола б встали.
Тут и дядько Степан проснулся. Дошёл до стола, встреченный радостным «о-о-о!!!» Тут же стакан до краёв поднесли да огурчик солёный. Не раздумывая, принял дядько Степан дар и медленно, чтобы не расплескать и каплю драгоценного пойла, поднёс ко рту. Ядрён самогон, но и дядько Степан не лыком шит. Да какой он там дядько? Наш он кум и свояк, Стёпка! Да и отроду ему только-только четвёртый десяток пошёл. Вот только для Лёвчика с Яшкой и может быть дядькой! Замерла свадьба. Сомкнул меха гармонист. Только и слышно, как булькает самогон, погружаясь в Степана, да ходит ходуном кадык, как поршень автомобиля, проталкивая обжигающую жидкость. Ни капли не обронил Степан. Медленно оторвал стакан от губ, отёр рот рукавом, протянул руку за огурцом, взял его, обвёл взглядом свадьбу, задержался на Клавдии, хотел сказать что-то, да рухнул мешком. Да и то, намешал Степан напитки. Сначала свой самогон, а потом и первачок деревенский. Хоть и тренирован Стёпа, но и он не трактор. Супротив природы не попрёшь. И опять отнесли Степана к сарайчику, накрыли телогрейкой – пусть отсыпается. А свадьба пошла в пляс. И гопака отплясали и барыню. И пока свой деревенский гармонист отдыхал, городской всякие городские мелодии поиграл да для евреев их музыку. Вроде и ничего так музыка, да вот не понять её славянской душе. То грустная, то весёлая, и чего-то в ней не хватает. Чего им, евреям, тут не хватает? Пора б уже прижиться и бросить привычки свои еврейские. А то ведь, что удумали, опозорить на всё село. Со своей едой на свадьбу приехать! Не богачи какие-нибудь, но ради любимой внученьки и кабанчика Борьку закололи. Чудно как-то, всё у них не по-нашему.
И только молодёжь не обращала внимания на условности, разделявшие родню новоиспеченной пары. Парни и девушки кружили в парных танцах и отбивали ритмы чечёток и гопаков, пытаясь