– Не считая коров.
– Это всего лишь фоновый шум, Адам. Скоро все разрешится, тем или иным образом.
– Какого рода угрозы? – спросил я.
– Звонки среди ночи. Письма.
– Ты их видела?
Робин кивнула.
– Они довольно недвусмысленны.
– А мог стоять за чем-нибудь из этого Зебьюлон Фэйт?
– Он набрал кредитов, чтобы прикупить дополнительные площади. Насколько я понимаю, сейчас ему очень нужны эти деньги. – Она стрельнула в меня взглядом, оторвав его от дороги. – Иногда я подумываю, не замешан ли тут каким-то образом и Дэнни. Куш ожидается громадный, а парень он не слишком-то разборчивый в средствах.
– Исключено, – сказал я.
– Так ведь семизначная цифра! Целая куча денег, даже для людей с деньгами.
Я отвернулся к окну.
– А Дэнни Фэйт, – закончила она, – к таковым не относится.
– Ошибаешься, – сказал я.
Она просто не могла не ошибаться!
– Ты ведь и его бросил, Адам! Пять лет! Ни слова, ни весточки. Верность хороша только до той поры, пока на кону не оказываются такого рода суммы. – Робин замялась. – Люди меняются, Адам. Дэнни был настолько же плох для тебя, насколько ты был хорош для него. Не думаю, что после того, как ты уехал, он был таким уж паинькой. Только он и его старик, а мы оба знаем, что из этого следует.
– Что-то в особенности? – Мне не хотелось ей верить.
– Он ударил свою подружку, выбросил ее прямо сквозь оконное стекло. Ты его таким помнишь?
Мы еще немного помолчали. Я тщетно пытался угомонить возбужденную свору мыслей, которую она спустила с поводка у меня в голове. Ее разговоры про Дэнни встревожили меня. Но известие о том, что мой отец получал угрозы, встревожило меня еще больше. Мне следовало появиться тут раньше.
– Если город разорвался напополам, тогда кто же еще на стороне моего отца?
– «Зеленые» в основном, а еще те люди, которые просто не хотят никаких перемен. Большинство городских со старыми деньгами. Фермеры, чьи земли эта стройка не затрагивает. Поборники охраны памятников старины.
Я с силой потер лицо и шумно выдохнул.
– Да не волнуйся ты так, – произнесла Робин. – Бывают в жизни огорчения. Это не твои проблемы.
Тут она ошибалась.
Проблемы были еще как мои.
Робин Александер по-прежнему жила все в той же многоэтажке, на втором этаже, всего в квартале от перекрестка, гордо именуемого в Солсбери центральной площадью. Переднее окно квартиры выходило на юридическую контору. Заднее смотрело через узкий переулочек на зарешеченные окна местного оружейного магазина.
Ей пришлось помочь мне выбраться из машины.
Внутри Робин вырубила сигнализацию, включила кое-где свет и сопроводила меня в спальню. Там царил идеальный порядок. Та же самая кровать. Часы на