Бетт Андре села за руль. Пришлось самой везти себя в Золотой Дворец. Клаус заверил, что устроит девочек и приедет на такси. Она выехала на Проспект. Люди окружили автобусные остановки. Они отличались внешним видом от тех, кто был в Парке, но не мыслями. Все возвращались домой после трудового дня. Кто-то с улыбкой на лице и с радостью в сердце, кто-то разочарованным и недовольным, а кто-то просто без эмоций.
– Садитесь, молодой человек, – услышал Анри суровый голос и присел в указанное место. Он решился на встречу с королевой, потому что голос по телефону сказал – если он желает счастья Бетт Андре, то должен, не раздумывая, приехать. Поездка в Золотой Дворец стала поводом, чтобы перенести репетицию и отложить разговор с друзьями еще на сутки. Обсудить действия корпорации в отношении Группы удалось только с Феллом. Друг внимательно выслушал и сказал, что Анри может рассчитывать на его поддержку:
– Мои сорванцы… возможность видеться с женой и детишками дороже золотого контракта.
Согласятся ли Макс, Дэн, Бун? — думал Анри, когда смотрел королеве в глаза.
Эдвард встретил его в самом центре Города и открыл дверь черной представительской машины. Подобный сервис был оказан Группе одним влиятельным магнатом, другом Льюиса Пена, на вечеринке у которого они играли заказной концерт. Их доставили на Остров частным самолетом, выделили по номеру «люкс» и привезли к началу выступления в закрытый клуб. Они запросто могли халтурить – подвыпившие гости приняли бы посредственное исполнение за шедевр. Но не стали делать этого. Группа честно отработала гонорар. Ошибки и не сыгранность не стали бы похвалой не для кого из пятерых. Анри требовал идеального выступления, а друзья поддерживали его в этом стремлении.
Бабушку Бетт Андре Анри Смит видел второй раз в жизни. Она внимательно изучала его, а затем попросила Эдварда подать дневник Маргариты. Анри Смит не совсем понимал оказанного ему доверия.
– От этой тетрадки в потрепанной обложке зависит жизнь и судьба Элизабетты, – пояснила королева. – В прямом смысле. Если вам дорога моя внучка, то я прошу вас ознакомиться с содержанием, а потом забыть. Я всегда считала свою дочь скрытной и малообщительной. Прочитав записи, поняла, что ошиблась. Все мысли, сомнения и переживания она записывала в эту тетрадь, как видите, очень толстую! Я хотела показать дневник Элизабетте, но передумала. Моя дочь умерла для нее идеалом, той, которая не похожа ни на кого из семьи. Если Элизабетта прочтет записи, то разочаруется в образе мамы. Понимаете, молодой человек?
Анри