– Добрый день, дамы! – Иван Степанович подал своей супруге маленький цветок, – просим прощения за задержку, дела-с, знаете ли, мужские…
– Лизонька, так получилось, ты же всё понимаешь, дорогая, – приобнял жену Дмитрий и сел за стол. – Чем нас сегодня так вкусно кормят? Ты уже пообедала?
– Не заговаривайте нам зубки, Дмитрий Николаевич, – улыбнулась Мария Геннадьевна. – Лучше скажите, каковы планы мужского населения санатория.
– Да, вы с нами не смогли позавтракать, разрешите представить, Дмитрий Николаевич, это моя супруга, Мария Геннадьевна. Мы отдохнули всего четыре дня, стало быть, ещё четырнадцать будем делить с вашей семьёй стол. Так вот, планов много, уважаемая Мария Геннадьевна. После обеда я отправляюсь не отдыхать, как у нас было намечено изначально, лично я отправляюсь на поквартирный обход. Мне выделен очень ответственный участок работы.
– Да кто бы сомневался, дорогой, что ты примешь такое решение! – Мария Геннадьевна с лукавой улыбкой взглянула на супруга.
– Надеюсь, что ты не будешь скучать без меня?
– Мы с Лизой найдём, чем заняться, а вы работайте, мальчики, работайте. Ужин в девятнадцать ноль-ноль, не забудьте.
К столу подошёл Валера Сироткин.
– Здравствуйте! Приятного аппетита! Дмитрий, отойдём на минутку, простите. – Они вышли из столовой в вестибюль. – Я только что из города приехал, был в больнице у бабушки. Меня в реанимацию пустили на три минуты. Говорить она не может, но нам с ней удалось побеседовать. Я вопросы задавал, а она мимикой отвечала. В общем, преступников было двое – мужчина душил, женщина держала за ноги. Бабушка ударила тростью по голове мужчину, а дальше она не помнит ничего.
– Уже что-то, – сказал Иван Степанович, – пойдём с опросом, у кого нет алиби, те идут в отдельный список.
– Надо эту информацию донести до всех участвующих, – Дмитрий показал глазами на зал. Приятного аппетита! – трое сыскарей отошли от стола, в обеденном зале началось движение. Работа есть работа, работа есть всегда…
Глава 5
Стихийное расследование
Дмитрию Алёшину поквартирный обход не дал какой-либо зацепки. Все видели Валентину утром, когда она шла на работу. Вечером, после смены, она села на автокар и уехала в прачечную, чтобы сдать столовое бельё. Это тоже было известно, то есть, ничего нового. С кем пообщался Дмитрий, алиби было у всех. Новых лиц в посёлке никто не видел, вчера машины в посёлок не заезжали, кроме продуктовой ГАЗели. Дмитрий вернулся в обеденный зал, разыскал администратора. Она сидела за столом, грустно подперев щёку, а пальцами другой руки чертила на скатерти нехитрые узоры. В глазах стояли слёзы.
– Ольга Петровна! Разрешите с вами поговорить? Вы плачете? – Алёшин склонился