– Душно здесь! – в один прекрасный момент заявила Лизка и поднялась со своего места. – Душа простора требует! А тело – морской воды! Ларка, сегодня мы с тобой работаем русалками! А Тимофей – водяным!
– Тогда уж лучше Нептуном! – замахал руками тот.
Он тоже был порядком навеселе. И ему хотелось зрелищ, что, судя по всему, и собиралась предложить ему Лизка. Она уже теребила бретельки сарафана пока что в робкой попытке стянуть его со своего разгоряченного тела.
– Да? Тогда доставай свой трезубец, и за мной!
К выходу она направилась походкой пьяной фотомодели. И на ходу все-таки стянула с себя сарафан. Лифчика она не носила, а трусики умудрилась снять еще до этого. Так что Тимофею представилась возможность любоваться обнаженным женским тылом. Сужающаяся книзу спина, упругая выпуклая попка, длинные стройные ноги. Но уже через секунду все это исчезло из виду.
По идее, Тимофей должен был подняться и броситься вдогонку за исчезнувшей фурией, со своим трезубцем наперевес. Но он остался сидеть, всем своим видом показывая, что Лизка, даже голая, его не очень-то и волнует.
– А если она утонет? – Этот вопрос Лариса задала сама себе.
И вместо ответа поднялась со своего места, ринулась вслед за бесстыжей подругой. Разумеется, Тимофей засиживаться не стал и выскочил на палубу сразу за ней.
Лизка стояла на носу яхты в позе обнаженной жрицы, воздевающей руки к своим богам. Вид со спины. Все естественно красиво, и если был разврат, то мягкий, не шокирующий. Но ведь в любой момент она могла повернуться к Тимофею передом, подойти к нему. Вот тогда Лариса скажет этой дуре все, что она о ней думает.
Но Лизка не стала разворачиваться вокруг своей оси. Она просто сделала два шага вперед и скрылась в темноте за кормой. Послышался всплеск воды за бортом и тут же – радостные вопли.
– Ларка, давай сюда!.. Тимофе-ей! И ты греби! Тащи сюда свой трезубец и греби. Можешь начать с меня!
Лизка совсем слетела с катушек. Но как бы то ни было, ее нужно спасать. Даже если она не собирается тонуть.
– Отвернись! – потребовала Лариса.
Ей не нравилась похотливая скабрезность дражайшей подружки. Но, как бы то ни было, она и сама поймала кураж. Тому способствовала атмосфера курортной раскрепощенности, да и сто граммов пиратского напитка давали о себе знать.
Тимофей отвернулся, и она тут же сняла с себя всю одежду. Перед тем как нырнуть в воду, она почувствовала на себе жаркий мужской взгляд. Но это ее ничуть не смутило. Разве что трепыхнулась в душе шальная струнка.
Теплая вода приятно освежила тело, каждая клеточка его истомленно заныла от пьянящего восторга.