Щипач. Юрий Корчевский

опираясь на отряд ВЧК под командованием левого эсера Попова, подняли мятеж. А чекисты Яков Блюмкин и Николай Андреев заявились в немецкое посольство, убили посла, графа Мирбаха, бросив в него бомбу и выстрелив из револьвера, и ухитрились сбежать. Дзержинский о готовящемся покушении знал, но мер не принял, поскольку был против подписанного большевиками мира с Германией в Брест-Литовске. К вечеру 7 июля мятеж отряда Попова был подавлен, а сам Дзержинский снят с должности и арестован. Заместитель «Железного Феликса» Александровский и двенадцать чекистов из отряда Попова были расстреляны, а Блюмкин и Андреев получили по три года тюрьмы. Дзержинского допрашивал сам Ленин. Доверие ЦИК и партийной верхушки к ЧК пошатнулось. Но уже двадцать второго августа Дзержинский был восстановлен в должности, мало того, с марта 1919 года одновременно возглавлял созданное НКВД, а с августа 1919 года и особый отдел ВЧК – военную контрразведку. И это не все. С октября 1919 года становится председателем совета войск военизированной охраны, а с ноября – войск внутренней службы, занимавшейся охраной и конвоированием заключенных. В одних руках сосредоточилась огромная власть над силовыми структурами. А фактически в каждой руководил его заместитель.

      И вновь эсеры, которые занимали в Советах и Правительстве изрядную долю должностей, отличились.

      В июне 1918 года на Обуховском заводе Петрограда эсером Никитой Сергеевым был убит комиссар по агитации и печати Володарский (Моисей Маркович Гольдштейн). А 30 августа 1918 года в Петрограде был убит эсерами председатель ЧК Урицкий. В этот же день в Москве, на заводе Михельсона эсерка Фанни Каплан четырежды выстрелила в Ленина, две пули попали в вождя и ранили. Большевики простить террор со стороны эсеров не могли, это покушение на власть. Эсеры были удалены с постов. По постановлению СНК от 5 сентября 1918 года был объявлен «Красный террор», по классовому принципу, повсеместно и в широких масштабах. В Петрограде чекисты, разозленные убийством Моисея Урицкого, отличились особой жестокостью. Не мудрствуя лукаво, взяли адресную книгу. Такие выпускались ежегодно, в них и адрес, и род занятий владельца квартиры или дома. Ежели указано – мещанин или купец 2-й или 1-й гильдии, промышленник или чиновник, считай – приговорен.

      Адресные книги при большевиках не выпускались совсем, пользовались царского выпуска, в последний раз такая книга выходила в 1916 году, а чиновники указаны по классам, к примеру, коллежский асессор. За короткое время без суда и следствия были расстреляны десять тысяч человек, причем не только мужчин, зачастую казнили всю семью – родителей и детей несчастного чиновника. Страна замерла в страхе. Чекисты арестовывали свои жертвы днем и ночью, подъезжали на грузовиках, два-три чекиста вламывались в квартиры и вывозили полуодетых. Зачем одежда приговоренному, если сразу с грузовика их заводили в подвал на Литейном, 4 или Гороховой, 2 и расстреливали? Подвал чем хорош? Ни выстрелов на улице не слышно, ни криков жертв.

      «Красный террор» – мероприятие массовое, и руководство бросило на операцию все силы. Попал в том числе и Алексей.