Затея много раз оправдала себя. Белокурая красотка и ее дурочка сестренка стали гарантом его честности. Любил ли он Лизу? Об этом не было и речи! Просто она устраивала его во всех отношениях. Добротные декорации в спектакле жизни.
Вадим бесшумно подошел сзади, нежно обнял жену, поцеловал в щеку. Она вздрогнула, шарахнулась, скалка выпала из рук и с грохотом покатилась по полу.
– Что же так неаккуратно с главным женским оружием? – попробовал пошутить, наклоняясь, чтобы поднять скалку. Взгляд скользнул по измазанному землей подолу. Видно, где-то долго стояла на коленях и не отряхнула до конца. Он бегло осмотрел дворик, будто желая удостовериться, что тот по-прежнему полностью забетонирован, пристально посмотрел на Лизу, пытаясь угадать, где она могла испачкаться.
– Главное оружие женщины – это красота! – улыбнулась Лиза, потрясая в воздухе скалкой.
– Твое – конечно! Но не все так здорово вооружены! – Вадим усмехнулся про себя. Она действительно была в его вкусе – юная белокурая Гретхен, как на иллюстрации к старому немецкому изданию «Фауста». Красива, но глуповата и слишком проста, как и книжный прототип. Мало одной внешности, нужна изюминка, загадка.
Будто вспышка молнии. Загадка. А ведь Лизка изменилась в последние дни, будто скрывает что-то. Неужто увлеклась кем-то или чем-то?! Мысль, что жена не полностью под контролем, была неприятна, почти оскорбительна. Что могла отчебучить эта гусыня без его ведома? Надо выяснить потихоньку, без сцен ревности.
– Здорово у тебя борщ выходит, молодец!
– Я старалась! Прости, с пирогом не успела. – Жена засмущалась, покраснела.
– Но у тебя ведь было достаточно времени, не правда ли? – Помолчал, пристально посмотрел в глаза жене. – Что с тобой, Лизавета, ничего не хочешь объяснить?
Она испугалась, стала нервно перебирать скатерть. Сзади скрипнула дверь. Лиза вздрогнула, обернулась. Во двор вышла босая заспанная Серафима в белой ночной рубашке, растрепанная и осоловевшая.
– Лизавета, ты здесь! Я весь дом обыскала, испугалась, что ты опять…
Старшая сестра не дала договорить, с криком выскочила из-за стола, потащила девчонку в дом одеваться, на ходу распекая за «глупые выдумки». Она принялась с остервенением напяливать на ребенка платьице, еще толком не оправившись от нахлынувшего ужаса. Дурочка чуть не выдала ее: спросонья совсем плохо соображает. Вот напасть, надо было самой разбудить Симку, а потом – держать всё время рядом; тогда бы она спокойно ушла в свою игру и не привлекала внимания. Вроде так и собиралась, но всё из головы вылетело. Просто беда! Кошмар какой-то! Нет, это не самое страшное! Самое страшное лежит там, в сарае, за старым ведром. Всё равно что бомба,