– Анатолий Вадимович, здравствуйте!
– Добрый день, присаживайтесь! – бросил со вздохом и откинулся на спинку кресла, будто давая понять, что все ему смертельно надоели.
Девушка помялась немного, покраснела и выпалила:
– Бабушку привела, родственницу… Мне приглядывать за ней поручили, заботиться, а она всё с игрушкой возится и… – Таня с опаской глянула на Серафиму; а та уже устроилась в большом кресле, развязала мешок и вытащила игрушку. – И называет меня Лизой, так сестру ее пропавшую звали… Та ушла еще в сорок седьмом, а она всё ждала… Ужас просто! Не знаю, что делать, и спросить не у кого. Человек, который за ней ухаживал, умер, а остальные не знают ничего.
В глазах Литвинова мелькнули интерес и злая ирония.
– То есть никакая она вам не бабушка, и знакомы вы всего ничего… Вам работу предложили, я правильно понял? – Взгляд доктора стал совсем насмешливым. – Может, завещание написали?
Таня возмутилась, взмахнула рукой.
– Нет, что вы! Что вы! Это бабка отчима. Он пожить у нее предложил, чтобы в институт ездить ближе и… – прошептала, покраснев еще сильнее, – чтобы им не мешать…
Анатолий вздохнул. «Клевая девка, фигура что надо! Жалко ее. Молоденькая совсем, тут бы отрываться по полной, а предки такую свинью подложили».
– Да не волнуйтесь! Проживание в обмен на уход – обычное дело. Сейчас попробую вам помочь! – Врач улыбнулся вполне приветливо; затем вытащил из конверта тонкую карту, полистал.
– Последнее посещение – в 1987 году. Вторая группа бессрочно. Так-так, сейчас посмотрю…
Лечилась стационарно, видимо, всего раз, по крайней мере, выписка всего одна, старая, выцветшая, от 1978 года, сделанная на пишущей машинке, с дырками вместо некоторых букв. Чтобы не разбирать рукописные каракули, начал быстро просматривать текст.
Шизофрения неврозоподобная, на органически неполноценной почве.
Анамнез: родилась в г. Евпатория в семье школьного учителя, вторым ребенком в семье. Отец погиб в самом начале войны. В июле 1941 года мать больной увезла двоих несовершеннолетних дочерей из города к родственникам в деревню, в Бахчисарайский район. В связи с оккупацией домой вернуться не смогли. В конце 1943 года многие жители деревни (в том числе мать больной) расстреляны карателями, деревня сожжена в рамках создания гитлеровцами «мертвой зоны». Девочкам чудом удалось спастись: ходили в горы за грибами. Под влиянием психотравмирующей ситуации и последующего перехода через горы в поисках своих наша пациентка перенесла длительную лихорадку, после чего стала заметно отставать в развитии, не справлялась со школьной программой, была тревожна, замкнута, ни с кем, кроме старшей сестры, не общалась.
Вскоре после освобождения Крыма старшая сестра вышла замуж и вернулась в Евпаторию, оформила опекунство над сестрой. Обращалась за помощью к врачам, девочка принимала лечение, состояние улучшилось, стала спокойнее, начала посещать школу, с программой справлялась плохо. Была сильно привязана к старшей сестре, после смерти