Дорогая! Начал я письмо 18-го, а сегодня 23-е. Как ни хочется мне получить дорогие строчки от тебя, я всё же не смог дописать письмо раньше.
Милая! Я бы мог, конечно, черкнуть несколько малозначащих общих слов и отослать тебе. Но такая переписка – не то. Можно написать две строчки: "Дорогая! Люблю! Целую тысячу раз!" Но думается мне, что если ты действительно дорожишь нашими отношениями, то тебе так же хочется знать немножко о том, что я думаю и чем занимаюсь. Вот поэтому-то и жду минуты, когда могу сказать: "Сейчас я более или менее свободен и могу поговорить с Маринкой".
Сегодня с утра приятели утащили меня в Центральный парк. Признаться, у меня было желание поехать куда-нибудь подальше за город, но подходящих спутников не было. За городом и в городских парках у нас (как, наверное, и у вас) просто чудесно! Осень поистине золотая. Стоят чудесные холодные, но солнечные, дни. В парке же мы с утра играли в волейбол.
Сегодня в парке – гулянье, но оно меня не прельстило. По дороге домой послушал несколько модных песенок в исполнении джаза и пошёл домой. Вчера вечером были на вечере 2-го курса инженерно-строительного института. Вечер был не очень хороший (радиола и пр.), но нам было неплохо.
Кстати, дорогая, ты продолжаешь занятия в институте? И как поживают твои развлекатели? Было бы очень приятно думать, что ты с ними даже не целуешься.
За "Месс Менд" благодарю. Это было очень приятным дополнением к твоему письму. А как твоё здоровье?
Позавчера мы получили посылку из Одессы: дыни и виноград. Приходи – угощу. Правда, к моему дню рождения вряд ли что-нибудь из этого останется, ведь до 2-го октября – целых 10 дней. Ну, это не беда.
Тётя из Одессы пишет: "Я его (т. е. меня) видела, когда он спал. и немного – утром, а ночью его видел Серёжа (муж), когда открывал ему двери". И дальше: "Мне кажется, что он очень увлёкся здесь этой девушкой…" А затем: "Хлопот нам Вадик никаких не приносил, он всё был в походе: пляж и Марина".
[Как видим, Вадим жил у тёти. Возможно, сначала в гостинице, а потом у неё. Но это – не так важно. Авт.]
Ну, и последняя новость, Маринка, это то, что я собрался уйти из института в одно ЦКБ. Что из этого выйдет, не знаю. Это связано с дополнительными переживаниями и хлопотами. Дело в том, что вначале меня полностью обнадёжили в ЦКБ, а затем, когда я уже подал заявление и имел длинные разговоры с местным начальством, секретарём партвома и начальником отдела кадров, пытавшимися меня уговаривать остаться, в ЦКБ мне заявили, что я окончательный ответ должен подождать, т. к. есть приказ директора о том, чтобы никого больше не принимать. В общем, поживём – увидим. Вот, Маришечка, пока и всё.
[Как видим, наш рассказ о делах Вадима по работе подтверждается ещё и его словами в этом письме. И какой сложный период в его жизни! Одновременно два таких важных события, требующих