Война ведется не только на вооруженном фронте, но и на классовом и экономическом фронтах. Действия на всех них должны быть согласованы политикой. При этом, конечно, надо считаться со свойствами тех средств, которые приходится применять на каждом из этих фронтов, и не переносить, не считаясь с этими свойствами, методов действия с одного фронта на другой. Так, например, на вооруженном фронте важное значение имеет сосредоточение усилий. Отсюда иногда выливаются такие решения на фронте политической работы: из 10 000 имеющихся агитационных листовок – распространить 9000 в пункте, намеченном нами для удара, и 1000 листовок – на остальном фронте. Но ведь свойства листовок, которые мы сосредоточиваем, совершенно другие, чем свойства потока снарядов и пуль. Листовки не произведут никакого впечатления на классового врага и очень слабое – на неприятельских солдат, не подготовленных к восприятию их обострением классовой борьбы. Всходы совершенно не пропорциональны количеству посеянных семян. В хороших хозяйствах сеют меньше, чем в плохих крестьянских.
Очевидно, политическая агитация не может маневрировать произвольно, а связывается с участками, где для нее имеется подготовленная почва. Политик, который двинулся бы по стопам тактика, а не стремился бы уяснить свою линию наименьшего сопротивления, совершил бы ошибку. Точно так же было бы недоразумением требовать от стратегии действий, идущих вразрез со свойствами тех средств, коими она располагает.
Стратегии не приходится жаловаться на вмешательство политики в руководство военными действиями, политики, известной проекцией которой является она сама; разумеется, ошибочная политика приносит и в военном деле столь же печальные плоды, как и в любой другой области; однако нельзя смешивать протест против ошибок политики с отказом признать за политикой права и обязанности определить руководство войной в его основных чертах.
Утверждение о господстве политики над стратегией, по нашему мнению, имеет всемирно-исторический характер. Оно не подлежит никакому сомнению, когда творцом политики является юный класс, который идет к широкому будущему и историческое здоровье которого отражается и в форме преследуемой им здоровой политики. Но оно всегда вызывает сомнения в тех государствах, которые представляют организованное господство уже отживающего класса, который находится в положении исторической обороны, режим которого подгнил и который вынужден вести нездоровую политику, жертвовать интересами целого для сохранения своего господства. И в этом случае нездоровая политика неизбежно продолжается нездоровой стратегией. Довольно