Вот и сейчас почувствовал, что люблю своих детей и их мать, и мне никак нельзя умирать, пропадут они без меня. А в груди стал разгораться огонь… И я делился им, с тремя дорогими мне людьми…
Глава 2
Утром, готов был раздолбить телефон, обо что-нибудь твёрдое. Не выспался ни разу. После вчерашних событий. Голова тяжёлая, как с похмелья.
– Илья вставай. – услышал голос Тюшки.
– Да встаю уже.
Жена поднялась и пошла готовить завтрак. Открыв глаза, немного оторопел, всё окружающее меня пространство изменилось. Такое ощущение, что мои глаза стали воспринимать видео с большим разрешением. Только вот это было не видео, а реальность. Сидел с глупым видом, рассматривая всё, что меня окружало.
– Илья! Ну ты что тормозишь, на работу опоздаешь.
– Да Тюшка, иду уже.
С неохотой позавтракав. Продолжил осматриваться, вернее изучать, всё было мягко сказать необычным. И стены, и мебель, да и сама жена, всё выглядело по-другому. Видел каждую пылинку, каждую царапину, каждую морщинку.
– Илья ты чего, ты какой-то странный сегодня. У тебя ничего не болит? Ты меня очень напугал вчера.
Жена озабоченно стала меня разглядывать, уже в сотый раз.
– Да нет. Всё хорошо. Правда. Переутомился наверно. Ты Вику не води сегодня в садик, предчувствие у меня не хорошее. И Лера пусть сегодня тоже дома останется.
– Илья ты меня пугаешь. Но да, детям сегодня лучше побыть дома.
Оделся и вышел на улицу, там творилось что-то непонятное. Звук сирен, то ли полиции, то ли скорой. Где-то недалеко плачь, а где-то ругань. В прострации дошёл до остановки. Грязный снег с неба так и сыпал, только теперь он летел почти горизонтально земле, на высоте третьего или четвёртого этажа, как будто там дул сильный ветер. Другими словами, меня окружал сюрреализм, да и зрение это «улучшенное».
Автобус ждал долго, но народу на остановке было не так много, как в выходной день. Но кто ждёт тот всегда дождётся, ну или как-то так. По дороге на работу, ещё раз убедился, в городе происходит то, чего происходить не может. Скорая, милиция, обычных машин вообще мало.
Производство было закрыто, а из всех работников, которые пришли я был седьмым.
– Ну и где все? – Проворчал дядя Гена. Вид у него был – краше в гроб кладут. – Всю ночь с давлением промучился, кое как приехал, а они болт забили на работу. Ну деятели!
– Да ладно тебе Ген. Видел, что на улице творится. – Сказал, «Балгаркин» Валера, высокий небритый мужик, работавший слесарем механосборочных работ, и лучше всех обращавшийся с болгаркой. За что и получил своё прозвище. – У нас соседи, вся семья умерла, скорая приезжала, от сердечного приступа ВСЕ! А дальше по улице слышал выстрелы.
Послушав мужиков, я понял, что всё происходящее можно назвать одним словом – писец.
Часа