Ольга томно улыбнулась:
– Все, что пожелаешь, мой герой.
В эту ночь Юлию приснился сон. Совершенно новый, однако по яркости и насыщенности ничуть не уступающий сну, в котором он тонул в реке. Ему приснился полковник Лапов. Не такой, каким Юлий видел его в реальной жизни – в тщательно подогнанном мундире, когда спешил на коллегию к начальству, или в кожаном пиджаке, как во время их последней встречи. Во сне начальник словно сошел с портрета в кабинете: Лапов-охотник или Лапов-рыбак. В камуфляжного цвета ватнике, он, дымя сигаретой, копался в багажнике темного джипа, то ли доставал оттуда какие-то снасти, то ли наоборот – упаковывал. Это не было просто картинкой, наблюдаемой со стороны. Юлий тоже являлся действующим лицом сна. Невидимый, он находился позади теперь уже бывшего шефа и терпеливо ждал, пока тот обратит на него внимание. Лапов закрыл багажник, повернулся, заметил, что кто-то стоит за спиной, и махнул рукой с сигаретой, зажженный кончик которой воткнулся в тыльную сторону ладони Юлия. Боли он не почувствовал, сон ведь. Лапов, грозно нахмурившись, занес для удара руку. Юлий пригнулся. Кулак полковника, тяжелый как кувалда, просвистел над головой. Дальнейшие потуги ударить бывшего подчиненного не увенчались успехом. Полковник то выбрасывал прямые удары, то пытался достать его боковыми, но Юлий оставался невредимым. Даже когда в ход пошли ноги, обутые в ботинки с толстой рифленой подошвой, он без труда уклонялся от них. Вот бы ему так уметь в реальной жизни!
Вдруг в руке у Лапова появился большой слегка загнутый нож с широким лезвием. С глухим сопением он снова ринулся в атаку, а Юлий снова увернулся, потому что во сне его тело было чрезвычайно легким и проворным. Теперь и у него в руке появилось оружие – толстая, похожая на обрезок арматуры, железка. Лапов сделал еще один выпад, Юлий отбил нож и, в первый раз перейдя в контратаку, стукнул Лапова железкой по запястью. Полковник взревел, кость треснула, рука безвольно повисла, нож пропал в темноте. «Помоги…» – попытался выговорить Лапов, но Юлий, ловко поднырнув ему под левую руку, оказался сзади и со всего размаха треснул полковника арматурой по затылку.
Крик Лапова, еще не успев родиться, превратился в стон. Он упал на четвереньки. Юлий же принялся методично наносить ему сильные удары ногой по корпусу. Когда тело перестало дергаться, он взял арматурину в обе руки и с силой ударил противника по голове. Швырнул железку в сторону какого-то строения, похожего на огромную собачью будку, – последнее, что ему хорошо запомнилось.
Проснулся Юлий оттого, что кто-то сильно тряс его за плечо. Сел на кровати. Включил ночник. Осмотрелся. Рядом была Ольга.
– Ты брыкался под одеялом, – сонно произнесла она. – И кричал что-то.
– Извини, потревожил.
– Пустое. Опять в реке тонул?
– Если бы. Я Лапова завалил. Только что.
Она не поняла:
– Завалил? В смысле убил? Как? Когда?
– Да никогда! Во сне я его убил. Понимаешь?
Молча просидев какое-то время