Как наркоман он ходил на уроки за новой дозой тахикардии, словно летал на невидимых крыльях и наслаждался учащённым сердцебиением, упиваясь влюблённой эйфорией. На уроках украдкой всё косился на Катю, как она выводила строчки и цифры в тетради, рисовала замысловатые вензеля на полях, когда ей становилось скучно, любовался её задумчивым профилем. Иногда они переписывались на уроках, обсуждая какую-то ерунду. Если невзначай касался руки или локтя девушки, то сердце вообще норовило пробить грудную клетку. Но Сеня молчал, скрывал ото всех чувства, даже как-то думал, что если его сердце не выдержит таких перегрузок, то и умереть будет не так жалко.
Мать по-прежнему таскала его каждые полгода по врачам, но ухудшений не наблюдалось. Так прошёл ещё один год, Сеня никогда не ходил в школу с таким удовольствием. За десятый класс он вымахал почти на двадцать сантиметров, и когда после каникул вернулся в класс, всё подсмеивался над Катей, что она стала мелкой. Он не смущался, но если встречался с ней глазами или нечаянно касался, то сердце привычно сбивалось с ритма.
Катя была не то чтобы нелюдимой, скорее неприступной и закрытой. Общалась весело и дружелюбно, но близко к себе никого не подпускала, отшивала парней прямотой, никогда не откровенничала с одноклассницами, не любила рассказывать о себе. В то же время была упёртая до невозможности, порой резкая, но она, как никто другой понимала Сеню, и, наверное, не за внешность он в неё влюбился, а за чуткость и за схожесть характеров.
И после Нового года случилось чудо: на очередном обследовании патология пропала. Сердечный клапан стал работать нормально. Сеню даже опять загнали в больницу на две недели на обследование, чтобы подтвердить. Кардиологи сказали, что такое бывает, когда в пубертате «всё встаёт на свои места» и выписали с диагнозом: «Здоров». Один Сеня знал, кто привёл его сердце в норму.
После этого у него словно открылось второе дыхание, ведь теперь он не какой-то убогий инвалид, которому даже бегать запрещали, можно было жить без ограничений. Он сразу решил, что будет поступать в Институт МЧС, теперь здоровье позволяло, а Сеня всегда туда хотел. И следом в первую представившуюся возможность на дне рождения одноклассника он поцеловал Катю. Рассчитывал получить минимум по лицу, а максимум – ненависть до конца жизни, но терять больше было нечего, до выпуска оставалось каких-то четыре месяца и нужно было брать от жизни максимум, навёрстывать упущенные возможности, что он потерял за эти два года. Но Катя и на поцелуй ответила, и вообще стала смотреть на него другими глазами, они начали встречаться, и их обоих накрыли крышесносные чувства.
Сеня так и не рассказал правды, что с ним происходило эти два года, и он теперь обязан Кате нормальной жизнью, лишь однажды выразил благодарность фразой: «Я всё для тебя сделаю!»
И