– По нескольку человек, Бен. Это были люди!
– Н-е-е-е-т, Блойд, именно штук. Среди них не было людей, только жалкие и никчемные твари. А потом, когда вы подняли свой бессмысленный мятеж, работы у нас и вовсе прибавилось. Даже рыба уже пресытилась. А я вынужден был пристроить второй помост и на Западной башне тоже. Теперь у нас не только встречают, но и провожают солнце. Закаты здесь тоже чудесные, уж поверьте мне, их я тоже повидал немало.
– Вы – чудовище, Бен. Вы превратились в исчадие ада.
– Бросьте, Гут. Я просто полюбил работу, которую меня заставили делать. Вы лично и заставили, между прочим. И я делаю ее на совесть и с удовольствием. И при этом еще, поделюсь с вами маленьким секретом, научился получать от нее дополнительные бонусы. Как-то один из той первой партии заключенных (я не буду называть его имени) попробовал меня купить: «У меня на Большой земле огромные богатства, – сказал он мне. – я дам вам много, очень много денег, если вы найдете способ, как вытащить меня из Крепости». И он не обманул. Он указал мне точное место, где были спрятаны его богатства, и мой доверенный человек нашел их.
– А вы? Вы выполнили свое обещание, вытащили его из Крепости?
– Конечно! В прямом смысле слова. Его вытащили из Крепости встречать рассвет на следующий же день после того, как я получил известие о том, что его деньги найдены… А вы что подумали? Неужели вы решили, что я нарушу присягу? Я присягал на верность Эссентеррии, Блойд! Я давал слово, что ни один заключенный не покинет Крепости без особого на то приказа. И я своему слову верен! К сожалению, это очень быстро стало известно и всем заключенным, и даже за пределами Крепости. Так что совсем скоро уже никто не делал попыток купить у меня свободу.
– И что же вы?
– А что я? Я решил, что раз никто не хочет покупать свободу, пусть покупают еду. Вы знаете, сколько стоит этот ятаган? – Торн снял со стены изогнутый клинок с нефритовой рукоятью, в основании которого переливался всеми цветами радуги неизвестный Блойду камень. – В Горсемхолле вы не найдете такого и за несколько тысяч золотых. А здесь он обошелся мне в одну миску чечевичной похлебки да корку черного хлеба с отрубями… Но некоторые из них такие скупердяи, Блойд. Вы даже представить себе не можете. Готовы подохнуть с голоду за свои несчастные серебряники. И дохли, кстати. Но вы и тут мне помогли, дружище. Вы помните, как мы с вами ругались из-за тех двух оружейных складов, которые вы заставили меня переоборудовать в карцеры? Как я теперь вам за них благодарен! О, они способны выпотрошить любого, даже самого жадного из всех скупердяев этого мира! Я, правда,