После, составляя тарелки в посудомоечную машину, я вдруг испытал прилив небывалой решимости. Это был правильный момент, тот самый! Готовность к переменам и желание оставить прошлое в прошлом обрушились на голову ливневым дождём.
Захлопнув дверцу, я обернулся, воодушевлённо глядя на блондинку, замершую в дверном проёме. Она насторожилась и даже слегка вскинула бровь, как бы говоря: «Алекс, что ты задумал?»
Мгновенье чистосердечного признания – я не заслуживал Бриджет, но внезапно очень захотел это изменить!
Сделав глубокий вдох, мысленно прокрутив первую часть речи, я обтёр вспотевшие ладони о джинсы и шагнул вперёд.
– Милая, мы должны серьёзно поговорить про… – «наше будущее» хотел добавить я, но внезапно Бридж меня перебила.
– Да, нам определённо пора поговорить, – не то чтобы слишком уверено, но весьма твёрдо, заявила она. – Так больше не может продолжаться. Алекс, мы должны расстаться.
Ярко-жёлтый шар для боулинга с грохотом ударился о дорожку, прижался к левой стороне и юркнул в желоб за пару ярдов до кеглей. Снова.
– Да чтоб тебя, Алекс, соберись! Мы и турнир из-за тебя просрали! – взорвался Эдди.
– Оставь его! Не видишь, он страдает, – строго одёрнул приятеля Скот, глядя на меня с сочувствием.
Эд раздражённо хмыкнул.
– Подумаешь, тоже мне горе! Праздновать нужно, а не сопли распускать.
Подойдя почти вплотную, Миллер схватил меня за плечи и, несколько раз тряхнув, произнёс почти по слогам:
– Алекс, ты свободен! Сво-бо-ден! Понимаешь? Можешь делать всё, что захочешь, писать мемуары, шляться по барам до утра, жарить горячих цыпочек.
Скрестив взгляды, точно гангстеры в боевиках девяностых, мы уставились друг на друга, не моргая. Когда я и Эдди были категорически не согласны, то устраивали гляделки. Данный ритуал никак не помогал прийти к консенсусу, каждый всё равно оставался при своём мнении, но традиция есть традиция.
Прошло около десяти секунд, затем пятнадцать, двадцать, и я опустил глаза. Эд победил.
– Ха! – победоносно вскрикнул он, ослабевая давление пальцев.
Я тут же воспользовался ситуацией, сбросил с плеч руки приятеля и, добравшись до диванчика, рухнул на него мешком с песком, невесело отшутившись:
– «КФС» не моя тема, приятель. Так что можешь оставить всю Нью-Йоркскую птицу себе.
Скот сдавленно захихикал.
Прошло почти три недели с того дня, как Бриджет ушла. Странная штука, на протяжении последнего года я постоянно ждал, что это случится и, вроде бы, был морально готов. Но когда ожидания превратились в реальность, внутри что-то оборвалось. Тоска разверзлась чёрной дырой и принялась день за днём поглощать частичку меня. Подобное состояние я испытывал, когда получил отказ от издательств из красного (последнего по важности) списка. Злился ли я? Нет. Я был опустошён и не чувствовал ничего, кроме липкой и вязкой тоски, ведь в глубине души знал – эти отношения были обречены с самого начала. И даже