Юэн признательно откидывается на спинку стула и собирается заговорить, как вдруг замечает, что по щекам жены льются слезы. Схватив мать за руку, она уклоняется от его встревоженного взгляда. А Эвита смотрит на него волком. Юэн с Саймоном инстинктивно переглядываются в замешательстве.
Не успевает Юэн хоть что-то сказать, как его сын встает и отвешивает ему затрещину.
– Блядский ты старый развратный пердун! – Росс тычет в Карлотту. – Это же моя мама!
Юэн не в силах ответить или хотя бы открыть рот и переводит глаза на жену. Карлотта уже рыдает в глубоком отчаянии, плечи у нее трясутся.
– Как тебе не стыдно! – визжит на него Луиза, а Эвита ругается по-итальянски.
Гнетущее чувство, будто весь мир рассыпается в прах, без остатка высасывает из Юэна все силы, да и разум.
А затем Росс включает свой айпад и подносит его к лицу ошарашенного отца. На экране – Юэн вчера с этой Марианной: оба голые на ее кровати, и он запихивает член в ее смазанную задницу, поглаживая ей клитор. Она обучает его сквозь стоны, подсказывая, что нужно делать. Травмированный Юэн смотрит на шурина, и до него доходит, что слова, которые он произносит, на самом деле принадлежат Саймону Дэвиду Уильямсону.
Пока все таращатся на него в шоке и отвращении, в голове молнией проносится: Марианна прислала ему по электронке запись, которую они вместе сделали, и, наверное, та попала в семейное «облако». Росс случайно получил к ней доступ, когда пытался скачать видеоигру для своей «плейстейшен-4». И теперь они всей семьей, в буквальном смысле за рождественским ужином наблюдают первую в жизни супружескую измену Юэна под воздействием наркотиков. Свояченица и ее муж брезгливо вылупились. Теща крестится. Саймон, искренне потрясенный, смотрит на него с неуловимым восхищением. Но на убитых горем измученных лицах жены и сына Юэн читает лишь глубокое недоуменное разочарование.
Юэн Маккоркиндейл не в силах подобрать слова. В то же время он произносит их, похабные и смачные, на экране, который Росс крепко, непреклонно держит перед ним в вытянутых руках.
Зато дар речи обретает Карлотта:
– Выметайся отсюда нахер. Вали отсуда нахер щас же, – и она показывает на дверь.
Юэн встает, понурив голову. Он сгорает со стыда, почти в буквальном смысле окаменел от шока, а не простого смущения. Руки и ноги отяжелели, в ушах звенит, желудок и грудную клетку заполняет глыба размером с черную дыру. Глядя