– Не уезжала?!
Она опять помотала головой.
– Ты не… Но почему? И как твоя бабушка? Лёша говорил, она…
– С ней всё в порядке. Спасибо.
Иван Ильич подождал, но продолжения не последовало. Он накрыл своей большой рукой Сашину руку, теребившую на коленях влажный платок, и сказал требовательно, как на уроке:
– Так. Давай-ка всё с самого начала! Ты не поехала поступать в прошлом году, потому что…
Саша прерывисто вздохнула и начала, глядя в утоптанный гравий дорожки под ногами:
– У бабушки случился инфаркт. А мама уже оформила себе специализацию в Питере…
Она вздохнула и медленно, виток за витком, стала разматывать свою печальную сагу.
Когда она дошла до последнего письма Славика, её горло снова сдавил спазм, и она оборвала рассказ на середине фразы. Дедов почувствовал, как от усилий не расплакаться напряглись её плечи, и закончил за неё:
– Он больше не написал.
Она только кивнула, яростно прижимая к губам его скомканный платок, точно собиралась затолкать его себе в рот, как кляп. Он вздохнул и задумался. Всё это было до нелепости странно. Саша Рогозина, хоть и не была «блестящей» выпускницей, но, безусловно, одной из лучших в своём выпуске. Как минимум, заслуживающей шанса. Она никогда не мельтешила в первых рядах, среди так называемых «активистов», но он своим учительским чутьём видел в ней то, что, для себя, называл зерном творца. И этому суждено пропадать впустую из-за какой-то непостижимой комбинации случайностей?! Ладно, Славик: дело молодое, мальчишка. Хотя это странно и непохоже на него, но чего не бывает: увлёкся кем-то ещё. Но где мать, где отец этой девочки – этого ребёнка? Да, всё ещё ребёнка – которому приходится нести несоразмерную своему возрасту ношу…
Иван Ильич почувствовал, как Саша зябко поёжилась, и опомнился. Приступ горя измотал её, сжёг скудный запас тепла, который ещё тлел в её сердце, и теперь она отчаянно мёрзла.
– Ну, вот что, – заговорил он. – Пойдём на автобус, а то ты, чего доброго, простудишься. Но завтра я тебя жду, хорошо?
Саша посмотрела на него растерянно.
– В школе?
– В школе.
Она отвела взгляд и ничего не сказала, но он понял, что она не придёт: слишком многое в школе напоминало бы ей о Славике.
– Хорошо. Не надо приходить в школу. Ты знаешь, где я живу?
Она кивнула, но тут же помотала головой.
– Где-то в Посёлке?
– Да. – Дедов на секунду задумался. – Завтра в три часа я буду ждать тебя у перехода. Договорились?
Она взглянула на своего учителя с вялым интересом – слишком устала. Как это часто бывает после слёз, ею овладело безразличие. Хотелось как можно скорее попасть домой, закутаться в шерстяной плед и оцепенеть, затаиться в уголке дивана, закрыв глаза – путь бабушка думает, что она заснула. Саша послушно кивнула, но это не убедило Дедова, и, уже на остановке, когда подъехал её автобус, он