Когда басовитый гудок маневрового тепловоза и ответный свисток Бродяги известили о том, что пора возвращаться, Саша выбралась из оврага с целым снопом цветов. Она шагала к паровозу, то и дело погружая лицо во влажный пахучий букет, и шептала: «Люблю, люблю, люблю!» – пока за поворотом пригорка не показался паровоз.
За кустом черёмухи Саша остановилась. Её нетерпеливый взгляд выхватил толпу мальчишек между двух машин, которые наблюдали за сцепкой. Славик стоял позади всех, сунув руки глубоко в карманы куртки и со спины казался, как и остальные, поглощённым тем, что видел. Но вот он быстро обернулся и метнул взгляд в направлении пригорка. Саша не шевелилась – словно боялась расплескать переполнявшее её блаженство – и продолжала смотреть на любимого. Он медленно повернул голову и увидел её. Несколько мгновений они смотрели друг на друга через это весеннее поле – одни во всём мире – словно бы между их глазами протянулся невидимый, вибрирующий от напряжения провод, посредством которого их сердца вели только им одним понятный разговор…
Но в следующую минуту рядом с Сашей раздался треск сухих стеблей прошлогодней крапивы, и она оказалась лицом к лицу со Светкой.
– Куда ты пропала?.. Ого! – Камарзина увидела букет. – Красотища! Где ты их нашла?
– Там, в овраге, – Саша мотнула головой, испытывая лёгкую досаду. Но сейчас её любви хватило бы, чтобы осчастливить весь мир, и она, ловко разделив букет пополам, протянула половину Светке. – Возьми!
– Ой, спасибо! Маме отнесу. – Камарзина широко улыбнулась, взглянула на Сашу и рассмеялась: – Ты вся жёлтая!
– Жёлтая?!
– Смотри! – запасливая и предусмотрительная Светка достала из кармана складное зеркальце и протянула Саше.
Она взглянула на своё отражение. В самом деле, всё лицо покрывали точки и мазки цветочной пыльцы. Это было забавно, но, к её удивлению, это было всё то же лицо, которое она привыкла видеть в зеркале. Ей почему-то казалось, что оно должно было измениться после всего, что произошло за последний час. Должно было стать…красивее? Взрослее? Она не знала. Но, как ни странно, это было её обычное лицо со своими маленькими несовершенствами – с веснушками, с заживающим прыщиком на подбородке, с этими срастающимися бровями, которые постоянно приходится выщипывать на переносице. Вот, теперь ещё и в цветочной пыльце. Разве может ему нравиться такое лицо?
– Пыльца! – Саша повернула голову и увидела и ещё кое-что – тёмную полоску угольной пыли там, где они со Славиком прикасались друг к другу… Она захлопнула зеркальце. – Пустяки, дома умоюсь.
– Может, хотя бы вытрешь?
– Бесполезно. Только размажу. Тут нужна вода! – отрезала Саша, отдавая Светке зеркало. – Пойдём.
Бродяга и маневровый наконец, лязгнув, соединились, и ребята потянулись обратно.