Бабушка, расскажи сказку!. Сергей Иванович Чекалин

подойдёт, то его перекладывали в форму и ставили в печь. Качество хлеба определялось не только составом теста, а ещё и тем, как будет распределяться жар в печи во время печения. Внутри печи бабушке уже были известны места установки форм с тестом, где лучше всего пропекалось. В день печения хлеба печь протапливалась особенно жарко, хотя бы это было и лето.

      Кроме формового хлеба пекли и подовый, ржаной или пшеничный, на капустном листе. Часто так пекла бабушка Маша, вторая моя бабушка, которая жила в той же деревне, примерно в её середине, если идти в деревню от нас, от нашего хуторка, то в первой её половине.

      Потом, в начале 60-х годов, в Новосельцево построили пекарню, стали привозить хлеб в магазин, домашнее печение хлебов постепенно стало сокращаться, а вскоре и вообще прекратилось. Оставалось только печение куличей на Пасху. Уж этого-то, как приготовление и продажу куличей, советское государство допустить не могло, особенно в деревне. В городе как-то из этого положения вывернулись, стали к Пасхе печь и продавать сдобы «весенние» в виде куличей…

      Уход за огородом – дело хлопотное, тот знает, кто этим занимался. Пусть и на даче. Земля – она везде земля, просит лопату, грабли, вилы, тяпки и прочий похожий инвентарь. Соха у нас была своя, отец сам её сделал, когда работал кузнецом. А позже он сделал и свои сани, не розвальни, а с бортом по периметру и сиденьем внутри. Полозья саней были обиты железом, сравнительно толстой железной полосой. Мы на этих санях зимой катались по льду на Вилковом пруду, а то и утаскивали на курган, который был дальше от деревни, чем пруд. И амуниция для лошади (хомут, дуга, уздечка, чересседельник, седло и пр.) у нас тоже была вся своя. Лошадь с конюшни отец только приводил за повод, а уж то, что было нужно для её использования (пахать или поехать на санях) – всё было своё.