Коврат, не отводя своего взгляда от Пентакля, заметил:
– Значит… готы пропитались холодом религии Ромеев. Гордыней. Это сулит беды и самим ромеям, ведь теперь, ведомые ею, они (готы) став Ынными заГОРятся чувством сОБственной *изключительности.
Баламбер кивнул:
– Так будет. Гордыня время от времени будет вспыхивать в них, ведь, как я заметил, Дух их будет искать утраченную дорогу к Роду * (Здесь замечу, что так и произошло, ибо от Готов и пошли сегодняшние немцы. И как вы можете констатировать их Культуру и Наследие прошедших веков, они пропитаны насилием и чрезмерной спесивостью, отошедших от основ Традиций Рода, и ОТ-ГОР-ОД-ившихся от них, готов. Авт.). Но сейчас, наша задача проводить их… в путь долгий… но подальше от Дуная. А там… пусть за ними следит КЪНЪ.
Коврат оторвал взгляд от Пентакля.
– Значит, ты отказываешься от моих качеств Воителя, Баламбер, ввиду новой моей задачи. Но… ОЗвучь её? В чём её глубина?!
Баламбер поглядел на Пентакль… и хитро прищурившись, перевёл глаза на Коврата.
– Ты ещё не уловил… моих мыслей? – произнёс он. – Ты, мой Друг, теперь станешь Хранителем этого… Пентакля. Именно ты. Другому… я его доверить не могу, ибо он-Пентакль любит сам властвовать, господствовать над тем, кто к нему приблизился. Соломон понял это первым. Но знай, слуги Карачуна тоже ищут его! и не успокоятся, пока не *изчезнут с земли с приходом Дня Сварога.
Коврат, сидел застывшим… с открытым ртом, после первой произнесённой фразы Вещего Воителя. Когда Баламбер закончил говорить… он выдохнул:
– Я?! Я хранитель?! Я должен… скрывать его от тех… кто его ищет?! Но… почему ты… остановил свой выбор на мне? Почему я?! – это последнее восклицание, недоумением вырвалось из уст грозного для врагов Воителя Коврата.
– Почему ты? – голубоглазый светловолосый Вещий Воитель Баламбер сел рядом с ним. – Посмотри на… свои волосы. Они отмечены… Яром. И твой РОД также. «Коловёртыши» будут искать его, прежде всего у светловолосых. Ибо Свет, как я уже сказал тебе, притягивает их. Но ты отмечен Яром и им же, как бы скрыт от «коловёртышей». Я знаю, что ты никогда даже не подумаешь о том, чтобы одеть его на себя. Привей это же правило и своим детям, если решишь одного из них сделать Хранителем Пентакля, после себя. То, что Предмет этот у тебя знают только ты и я. Это тайна умрёт вместе со мной. Посвящёнными останутся те, кого ты сам решишь взять себе в помощники. Впрочем, это уже твоя… стезя и бремя. Ты… Хранитель. Но… я бы не стал посвещать (от Свет. Авт.) в этот вопрос твоих детей, ибо он (Пентакль) станет их предметом раздора. Помни об этом, Коврат.
Коврат поднял взгляд на Вещего Воителя.
– У меня есть… вОЗможность От-КАЗ-аться от этой задачи-бремени? – выдавил он вопрос, мучающий его.
Баламбер встал.
– Да.