Уполномоченные, наделенные таким образом соответствующими полномочиями, не проявили небрежности, действуя в рамках делегированных им полномочий. Через двадцать часов были проведены допросы свидетелей, которые дали показания о том, что злоумышленная («Злой умысел» в шотландском праве означает действие или результат колдовства) клевета не могла исходить от естественных причин, и именно заключенные были виновниками этих злодеяний. После того, как пятеро несчастных заключенных признали свою вину и обвинили в преступлении своих единомышленников, после того, как с обеих сторон были заслушаны адвокаты, адвокат обвинения заявил, что он не будет давить на присяжных с обычной суровостью, но рекомендовал им действовать в соответствии с доказательствами и громко заявили им, что хотя им и следует остерегаться осуждения невиновных, но если они оправдают узников вопреки законным доказательствам, то они будут соучастниками всех богохульств, отступничеств, убийств, пыток и соблазнов, в которых враги неба и земли будут впоследствии виновны. После того как присяжные провели шесть часов в прениях, семеро из этих несчастных были приговорены к сожжению (не был выполнен приказ Тайного совета о занесении дел Комиссаров в судейские книги. Поэтому я не могу дать никаких дальнейших подробностей о катастрофе этих несчастных людей или о преступной нелепости тех, кто предал их огню).
Однако быстро приближалось время, когда эти человеческие жертвоприношения должны были быть отменены. Последним человеком, которого судили перед лордами юстиции за колдовство, была Элспет Рул, которую судили перед лордом Анструзером в Дамфрисе 3 мая 1709 года (протоколы окружного судебного заседания, Холден, Дамфрис, 3 мая 1709 года). Против нее не было выдвинуто никаких особых обвинений в колдовстве; обвинение носило очень общий характер, заключенная был «привычкой и репутацией» («привычка и репутация» – это очень опасная доктрина шотландского права, действовавшая в то время в полную силу, согласно которой человек мог быть повешен, хотя против него почти не выдвигалось никаких обвинений, кроме того, что он имел дурной характер. Например, если человек был обвинен в краже пары старых ботинок, стоимостью три пенса, и ему приписана «привычка и репутация» вора, и если присяжные сочтут такое обвинение доказанным или такого заключенного виновным, суд по закону будет обязан приговорить этого заключенного к повешению; если мое безрассудство может быть прощено, то я предполагаю, что любая такая вещь существует как точно установленное разрушение уголовного закона в Шотландии). Она была объявлен ведьмой и обвинена в том, что она использовала угрожающие выражения против людей, находящихся во вражде с ней, которые впоследствии перенесли