Образ без деталей – такая скукотища. Зачем еще ходить в школу, если не вызывать восхищенные взгляды?
О’кей. Строгая юбка и блузка с серебряной тонкой вышивкой на карманах и манжетах. Добавлю любимый серебристый ободок, туфли и новую матовую черную сумку.
В голове появляется картинка, как в школе с завистью на меня будут пялиться девчонки в обычных белых рубашках и прямых юбках. Серая масса создана для того, чтобы оттенять ярких людей. Это жизнь. Думаю, они уже привыкли к своей роли за последние десять лет.
И если еще кто-то считает, что девицы одеваются для парней… Упс! Я вас разочарую. Мы одеваемся для других девушек. И соревнование длится уже несколько веков. И правильно сказал кто-то из соцсети «ВКонтакте» – если бы девчонки одевались для парней, то ходили бы голыми.
Определившись с образом, приступаю к макияжу. Пробегаю пальцами по любимым средствам и беру в руки крем. Движения отточены. Я могу накраситься в темноте одной левой. Опыт – такая штука. Никто ведь не задумывается, как чистить зубы или ходить. И тут – то же самое.
В голове крутятся мысли о предстоящем дне. Блин… Одиннадцатый класс… Поверить не могу… Кажется, только вчера мы с Алей разбили плафон в школьном коридоре, а это случилось целых пять лет назад. Пять лет!
Хватаю мобильник, пара секунд уходит на набор короткого сообщения для Али:
«Ты вообще веришь, что сегодня начнется наш последний год в школе?»
Ответ приходит быстро:
«Надеюсь, он будет лучше, чем все предыдущие».
Конечно, будет. Иначе просто невозможно. Мы ведь – Козырь и Макарова. Мы – сила и мощь. Пока нас двое, ничего не страшно.
Залетаю в лифт, в голове еще гремит голос папы: «Я жду тебя внизу пять минут и уезжаю!» Конечно, он меня не оставит, и пусть прошло на несколько минут больше положенного, лучше не испытывать его терпение. Он у меня – добряк, но даже максимально миролюбивые люди иногда взрываются покруче самых отвязных психов.
Автоматические двери открываются на седьмом этаже, и я расплываюсь в улыбке:
– Доброе утречко. А кто у нас такой помятый и недовольный?
– Из-за тебя мы опять опаздываем, – выпаливает Глеб, потирая припухшие от сна глаза, и входит в кабину.
– У-у-у… – кривляюсь я. – Глебка-Хлебка не выспался и очень-очень зол. Шел бы пешком. Я не заставляю тебя ездить с нами. Упс! Ты ведь сам проспал. Я вижу следы от подушки на твоем лице. Поэтому сам виноват.
– Когда ты успела стать такой злыдней?
– А когда ты успел забыть, как пользоваться расческой? – парирую я и осматриваю парня с ног до головы.
Глеб за лето еще сантиметров на пять вымахал, а он и раньше был немаленьким. Такими темпами скоро сможет забрасывать мяч в баскетбольное кольцо просто приподнимаясь на носочки. Ну ничего себе!
Только сейчас понимаю, что мы практически не виделись за последние три месяца, лишь иногда пересекались у подъезда. И рост Глеба – не единственное