– Вы вдвоём живёте? – сочувственно спросила я.
– Дочка умерла недавно… Один я остался… Один…
Я в смятении мялась у двери, не зная, как реагировать на происходящее. Наконец, чтобы вернуть старичка к цели своего визита, рискнула тихонько сообщить:
– Мне нужен Константин Зимин. Это вы? Вы ведь обращались в агентство «Дон Жуан»? Понимаете, я случайно… – Я попыталась выдавить вежливую улыбку, но она вышла неловкой и неуместной.
– Я – Николай Иваныч… – произнёс дедок отстранённо, по всей видимости, пребывая в своих тягостных мыслях.
– А… а где Зимин?.. – Я ошарашенно уткнулась в бумажку, приклеенную на папке. – Отреченск, улица Зелёная, дом сто восемь, квартира шестнадцать… Константину Зимину…
Но старичок окончательно выключился из диалога и полностью окунулся в собственные переживания.
– Что-то странное происходит, что-то странное… – запричитал он, не отвечая на мои слова. Потом умоляюще заглянул мне в глаза, схватил за руку и зашептал:
– Из дома она ушла, две недели назад. Только один раз продуктов принесла, а лицо такое… как будто боится чего-то. Отвечает невпопад, в комнату свою юркнула, потом вышла, обняла меня и говорит: «Мне пора, дедушка. В Ракитов уезжаю, на конкурс красоты, прически делать». Туфли застёгивает, а руки дрожат. Спрашиваю – что с тобой, Леночка? «Работа, заказы, командировки», – отвечает. Она у меня парикмахер… А у самой взгляд по углам бегает, видно, душа у ней мечется. Как подменили девчонку! Приходила она семнадцатого числа, а восемнадцатого полез я за квитанциями в тумбочку и вижу там билет на курорт, на двадцать третье мая. Значит, заходила она, чтобы билет здесь спрятать. Чтобы не нашёл тот, у кого она жила. Конкурса красоты-то в Ракитове никакого не было – Дашка соседская в интернете проверила. Хотел я сразу Леночке позвонить да всё это прояснить, но решил немного выждать, может, сама объявится. Нет, не объявилась. Позвонил уже двадцатого числа и спрашиваю – куда ты, мол, собралась, что за билет? Она замялась немного, а потом говорит: «Да так… к парню одному, Максим зовут, мы недавно познакомились, даже пожениться хотели. Только я уже передумала, не полечу к нему, и не нужен он мне больше. Я с ним порвала». «А он-то в курсе, жених твой?!» – спрашиваю. Она отвечает: не прилечу в срок – сам поймёт. Здесь я уж не стерпел, крикнул – а что тебе нужно-то, сама хоть знаешь? С одним живёшь, а к другому на курорт намылилась! Шатаешься бог весть где, деду врёшь, хоть бы здоровье моё пожалела… И нехорошим словом обозвал. Очень нехорошим!
Старичок понурил голову.
– Заплакала она, трубку бросила, и всё – пропала. Телефон не берёт, и третий день от неё ни слуху ни духу. Чует моё сердце недоброе… Где она, где, моя внученька?.. И билет лежит, и жених этот небось страдает… Я уж в полицию думал заявить, но боюсь, осерчает она на меня, дурака старого… Как ты на Леночку похожа… Ой, сердце, сердце…
Глаза