– Он худой, малый, щуплый был, потому его Спило[73] и называли? – без интереса спросил Нугзар.
– Худой-то худой, но мог много лекарства зараз сделать, как слон. Светлая ему память! Надо же, так глупо копыта откинуть! Под трамвай угодил, орера! В кайфе беспробудном всю жизнь провёл, вот и попал! – перекрестился Сатана, хватаясь за клок, а потом – за рукав Кокиной куртки. – Эй, жив? Смотри, паразитюра, тоже копыта не откинь!
– С чего бы? Сегодня ничего не делал, подламывает уже, – признался Кока.
Нугзар внимательно взглянул на него в зеркальце.
– У тебя столько бабок – и ничего не делал?
– Не мои же, – повторил Кока, чуя, что этот ответ понравится Нугзару, в котором сейчас он видел защиту от напора Сатаны.
Нугзар мотнул головой.
– Дай ему раскумариться! Партнёр как-никак.
Сатана милостиво раскрошил на своей огромной ладони белую горошину и дал Коке занюхать, как собаке, прямо с руки. Влившись в струю бодрости, Кока закрыл глаза и невольно прислушался.
Нугзар:
– Знаешь, почему сейчас плохо в Грузии?.. Раньше это была воровская зона, а теперь, после перестройки и войны, начался беспредел и бардак.
Сатана:
– У нас в Ортачала[74] на тюрьме и бандиты, и мокрушники – все тихо сидели, никакого бардака, орера.
Нугзар:
– У вас-то конечно… Я представляю себе твою хату: ты, Темур Киласония, Пипетка, Реджиб Афонский…
Сатана:
– Камера была – синг-синг!.. Конвой только и успевал за кайфом и чифирём бегать. Баб ночами приводили. Нас выпускали по одному – пустых-то камер полно. Входишь – а за дверями тебя полуголая баба с баяном, мастыркой и бутылкой ждёт! В пустой камере самый кайф трахаться! На нашем этаже сидел один зверь с погремухой Мгелтава, мог кошку пополам разорвать, вертухаи постоянно приносили ради кайфа, а у котят головы щёлкал, как орехи, двумя пальцами…
Нугзар:
– А кто-то говорил – в Ортачала камер не хватает, люди давятся, как на пересылке.
Сатана:
– Это кто давится, а кто и свободно сидит. Как не быть пустым камерам? Это же хлеб их собачий…
Так доехали до Большого канала. Дальше трудно – вдоль канала полно стоящих машин. Кока, оживившись, предложил: он пойдёт пешком и принесёт деньги, но Сатана рыкнул:
– Никуда без меня не пойдёшь! Ищи тебя потом! Езжай дальше, Кибо!
Когда до двора психов оставалось метров двести, Кока сказал:
– Тут остановите! – и хотел выйти из машины, но дверца с его стороны была заблокирована.
Сатана ухмыльнулся.
– Что, попалась птичка? Отсюда вылезай! С тобой пойду, посмотрю, как ты живёшь…
Вместе направились к калитке.
Сатана что-то ворчал, крепко держа Коку под руку. Со стороны видно: бравый секьюрити ведёт куда-то худого, небритого, красноглазого типа в кургузой курточке.
Во