Как и у своих коллег, его волосы были аккуратно зачесаны назад, но отличались при этом приятным легким рыжеватым оттенком. Несмотря на то, что мужчина не носил очков, как ни старался Кузя, он так и не смог рассмотреть, какое у явного предводителя чекистов лицо. Оно словно расплывалось или меняло форму всякий раз, когда парень пытался присмотреться, и совершенно трезвый новобранец даже протер глаза, подумав на мгновение, что это просто закружилась от обилия конопли в помещении голова.
Один из тех, что были в костюмах, тащил объемный, странно шевелящийся холщовый мешок на горбу и было видно, что сотруднику тащить его весьма непросто.
Дойдя до тумбочки дневального, чекисты дружно бросили мешок на взлетку, а тот, что тащил его, еще и пнул для острастки, по содержимому тюка ногой.
– Вот ты ж тяжелый, падла! Подумал – улетишь в Германию, и укроешься от армии, субчик? От армии, друг мой, как и от нас, никто, нигде и никогда в этом мире не укроется!
– Вытряхивайте! – крайне знакомым Кузе голосом приказал рыжеволосый предводитель фейсов.
Те, что в костюмах, распустили тесьму, перевернули мешок и вытряхнули из него, как куренка, одетого в форму, ошалевшего, худощавого парня с зелеными глазами, длинными волосами темного цвета, ухоженными усами и аккуратно подстриженной на французский манер тонкой бородкой. С огромным удивлением Кузя узнал в нем своего бывшего одноклассника, а ныне, по совместительству, еще и собственного начальника по имени Джафар.
– Плодотворная работа в Министерстве иностранных дел, равно как и ваши заслуги, награды и занимаемое положение не являются основанием для того, чтобы не служить стране и не отдать великой Родине положенный вам законом долг, – встав над парнем как суровая стена, объявил ему рыжеволосый. – После службы вы будете возвращены обратно в Германию и приступите там к прерванным ранее непосредственным служебным обязанностям. И возблагодарите Господа, что лишь благодаря протекции лейтенанта Чирика вы оказались в Новоебуново, а не в других местах, каких похуже.
– За что?! – взревел Джафар, совсем несогласный, видимо, со сделанным чекистом объявлением. – Я дипломат! И у меня неприкосновенность!
Словив от одного из фейсов своим же вещевым мешком по фейсу, начальник Кузи немедленно заткнулся и вжался телом в тумбочку дневального, поняв теперь, как круто и конкретно он попал.
– Вернетесь в Германию после службы в армии, дипломат! – железным голосом еще раз повторил чекист. – Желаю вам удачи, до свидания!
Развернувшись на каблуках, делегация госбезопасности культурно вышла из казармы.
– Фух, пронесло! – перекрестился дед Пахан, выбираясь вместе с сержантом, кряхтя, из-под кровати.
Вслед за дедом вылезли на свет божий и охреневшие от начала службы, пребывающие в шоке новобранцы.