Как дальше рассказала Ольга, жилье она нашла хорошее. У хозяйки два небольших домика рядом, соединенные между собой стеклянной галереей. В каждом домике по три комнаты, душ, туалет, еще один душ летний. Кухня общая. Двор огорожен штакетником, заросшим белым шиповником. Был во дворе один уютный уголок под старой кривой грушей, и там, в плетеном кресле-качалке, с утра занимал место брат хозяйки, по разговорам, штурман северного флота.
Был штурман хорош собою: крупный, мускулистый, голова бритая, зато на лице пышные седоватые усы. Голову покрывала гавайская шляпа, из-под которой на отдыхающих с прищуром смотрели льдисто-голубые глаза.
Весь день моряк сидел, читал газеты и словно не замечал маневров женской части населения двора. А женщины любым способом старались привлечь внимание морского волка, как они окрестили Петра Ивановича. Но тот был неприступен. Если дама особенно была назойлива и лезла с разговорами или заигрывала с ним, то он одаривал её таким взглядом, что бедняжку смывало ледяной волной Белого моря.
Вечерами жильцы собирались за общим столом во дворе. Вино рекой лилось, мангал, не переставая, выдавал порции острого, с аппетитной корочкой мяса или золотистую расплющенную рыбу.
…– Знаешь, что чувствует человек, сидящий на диете, когда вокруг него все жуют, жуют, жуют? Да не огурцы или яблоки, а самое вкусное-превкусное? Поэтому я в посиделках не участвовала, старалась поужинать раньше всех. Нарежу тарелку зеленого салата, сварю кисель из свежих ягод, кабачок потушу и в одиночестве или под сочувственные взгляды других жильцов ужинаю.
Однажды Ольга услышала, как кто-то в сердцах сказал, что если, мол, нет денег, так нечего на юг ездить, сидела бы дома. Но не могла же она объявить, что сидит на диете и изнуряет себя плаванием и пешими прогулками?
– Вот сижу я раз над тарелкой с тушеной капустой, рядом ломтик сыра и пакет кефира. Вдруг чувствую, кто-то за спиной остановился. Голову повернула – морской волк, то есть Петр Иванович. Внимательно так поглядел на мой диетический ужин, потом всю меня оглядел, будто матроса-первогодка, пыхнул в усы и пошел к своей качалке.
Ольга кое-как доела, посуду сполоснула. Тут стали отдыхающие подтягиваться, музыку включили, мангал разожгли. Через полчаса по двору поползли аппетитные запахи. Чтобы слюной не подавиться, Ольга в душ пошла. Кабинка душевая в летнем исполнении стояла за углом одного из домиков в окружении пышных кустов с вычурными розово-фиолетовыми цветами. Вода за день в огромном баке наверху нагрелась, и теплые струи утишали страдания голодного желудка.
– Стою, блаженствую, руки вверх подняла, прогнулась, вода прямо лицо льется – приятно! Вдруг какое-то движение, глаза открываю, а сверху на меня Петр Иванович глядит. Да так серьезно, будто проверяет, не слишком ли много воды потребляю. Я руками прикрылась, съежилась, а он опять в усы пыхнул и исчез. Ну,