Дж. Феннел не без доли удивления пишет: «До Новгорода было примерно 300 километров, т. е. 15–20 дневных переходов, а в начале марта еще не могла начаться такая распутица, которая бы сделала дороги непроходимыми для татарской конницы. Татарское войско продолжало двигаться на запад, но, дойдя до определенного места, «Игнача креста… за 100 верст (108 километров) до Новагорода», повернуло на юг. Новгород был пощажен» («Кризис средневековой Руси 1200–1304»).
Вся прелесть ситуации состоит в том, что если уж и стоило что-то завоевать в походе 1237–1238 гг., так это Новгород. В конце концов, распутицу можно было переждать и в Торжке, а к ее окончанию опухшие от голода новгородцы сами бы пришли просить Батыя на княжение. Но не пошли татары брать Новгород, дошли до «Игнач-креста» и, то ли устыдились своего злодейского замысла, то ли грязь стала на копыта налипать в большом количестве, – развернулись и ушли.
Представьте себе, читатель, ситуацию. Татары, по совершенно невразумительным причинам, отказались не то чтобы от завоевания, а вообще от каких-либо поползновений против одного из крупнейших торговых центров Европы, за контроль над которым ломали копья суздальцы, литва и немецкие рыцари!
При своем отходе батыевцы наткнулись на черниговский (отмечаю, черниговский, а не суздальский!) городок Козельск. И вот здесь-то случилось, что называется, непредвиденное. Поскольку Козельск был городком черниговским, а черниговский князь Михаил Всеволодович находился, как мы знаем, в неприятельских отношениях с Ярославом Всеволодовичем и его лучшим другом Батыем, то козельцы, без лишних слов, решили защищаться.
Татары провозились с Козельском семь недель (!), так во всяком случае утверждают русские летописи. Если бы они действительно завоевывали Владимиро-Суздальское княжество, то они бы, просто-напросто, все и полегли в здешних дремучих лесах.
Сейчас спустимся по Волге ниже Волжской Булгарии. Таким образом мы попадем на земли, заселенные в XIII веке финно-уграми, в частности мордвой. Дж. Феннел считает, что «единственным противником суздальцев была мордва, населявшая территорию между Волгой и низовьями Оки к востоку от Мурома и Рязани» («Кризис средневековой Руси 1200–1304»). Особенно участились военные столкновения с мордвой в 1-й половине XIII века. Лаврентьевская летопись сообщает о походах суздальцев в 1226, 1228 и 1232 гг.[49].
Сложно сказать, являлась ли мордва единственным противником суздальцев, но в 1239 году Батый и здесь прошелся со своим воинством[50].
Следует ясно представлять себе, что ни Владимиро-Суздальское княжество (будущая Московия), ни Волжская Булгария, ни мордва и половцы ни в коем случае не являлись какими-то жертвами,