– Владыка не даст своего согласия, а я не смогу действовать без согласия Владыки.
– Владыка тоже исчерпал свои возможности, сколь бы ни были они велики. Иногда нужно довериться Богам. Стражу Порога… и собственному божественному предку.
Проклятие Ваэссира… Как многое давало оно – и как ограничивало!
– Пёс может и не пережить охоту. Скорее всего не переживёт.
«И тогда мы потеряем не только один из важнейших ключей к расследованию, но и то, что держит Хэфера на Берегу Живых…»
Эту мысль Хатепер озвучивать не стал.
– Решать не мне, Великий Управитель, – Минкерру склонил голову и замолчал.
– Послушай… Знаю, что среди жрецов Ануи не принято обсуждать это, как и всё связанное с осквернителями гробниц. Знаю, что говорить об этом тебе так же непросто, как мне – спрашивать. Ты не раз уже дал мне понять, что никто даже среди самых искусных служителей Ануи не скажет наверняка, каково это. И всё же я хотел бы знать… – Хатепер не сводил взгляда с Верховного Жреца. – Поделись со мной своей мудростью. Нет достоверных источников, способных сообщить нам.
– Ты хочешь знать наверняка… какова природа связи, протянувшейся между жрецом Ануи и тем, кого этот жрец вернул… На что она будет похожа… Как будет звучать для них обоих… – Минкерру говорил тихо, точно сам с собой, произнося слова немного нараспев, как будто читал воззвание Богам. – О том не сказано в свитках… некому рассказать… Мы собирали знание по крупицам… А часть уничтожали… Никто не скажет наверняка, да…
– Прошу, мудрейший, – Хатепер напомнил о своём присутствии, возвращая жреца к моменту в настоящем. – Что думаешь ты сам?
– Звучание связи входит в резонанс с целью. Цель подменяет собой жизнь, разве нет?.. Жизнь одна на двоих… Я думаю… она может звучать как кошмар, от которого ты не можешь очнуться… Или же… – Минкерру улыбнулся и качнул головой, – как нежная любовь, без которой ты как без воздуха.
Хатепер замер. Он искренне не знал, что было бы лучше.
– Вот как? Ты уверен?
– А кто скажет наверняка? – Минкерру развёл руками. – Но ты спросил не об истине, а лишь о моих мыслях.
– Как бы то ни было… благодарю тебя, – дипломат склонил голову.
– Честь и радость служить роду божественного Ваэссира, – прошелестел Верховный Жрец ритуальной фразой, но Хатепер знал, что для Первого из бальзамировщиков это не было просто данью этикету.
Когда разговор был окончен, дипломат поднялся, прошёл к запертой на время тайной беседы двери и, открыв её, кликнул своих телохранителей и жрецов, сопровождавших Минкерру. После чинного обмена любезностями, завершившими визит, Хатепер отбыл во дворец. Доложить ли Владыке обо всём сразу, он пока не знал. Часть этого доклада неизменно повлечёт за собой разговор, к которому пока не был готов ни сам старший царевич, ни его венценосный брат.
Ночь набросила на пустыню искристый звёздный