– Господин полицейский! Господин полицейский! – от радости у Корского даже голос прорезался, и появились силы, чтобы бежать вприпрыжку.
Увидев его, полицейский приоткрыл от удивления рот и остановился в шаге от водительской дверцы уазика.
– Тебе чего надо? – тряся тройным подбородком, рявкнул толстяк при погонах, когда Иван подбежал к нему.
– Понимаете, сам я из Кургана. Сегодня проснулся в том доме, – Корский указал пальцем в ту сторону, в которой находился сарай, в котором он провел не самые приятные минуты своей жизни. – Нет ни денег, ни мобилы, ни документов, а мне домой надо, в Курган. У меня там жена, работа. Помогите мне, пожалуйста, а?
– Больше тебе ничего не надо, бомжара? – Лицо полицейского расплылось в улыбке
– Ну-у-у, – Иван ненадолго замолчал, морща лоб. – Не отказался бы от сигаретки. Курить очень хочется.
– Не переживай. Сейчас чего-нибудь придумаем! – Толстяк повернулся к Корскому спиной.
В душе Ивана забрезжил лучик надежды. И, едва он успел подумать о том, что представитель власти поможет ему, не оставит в беде или в"биде", как в подобных случаях говорили в офисе, толстяк развернулся и ударил Корского в челюсть.
Иван упал на спину. Когда попытался подняться на ноги, его стало болтать из стороны в сторону, как пьяного, и он снова упал. На сей раз на бок. В тот самый момент толстопузый мент начал избивать его резиновой палкой и пинать ногами, приговаривая:
– Вот тебе, вот тебе, вот тебе, вот тебе, бомжара вонючий!.. В курган он захотел, бл… Типа своих бомжей там не хватает!..
Полицейский бил и пинал Ивана так сильно, словно хотел вышибить из него дух. И вышиб бы, не позвони ему на сотовый неизвестный абонент, который, сам того не желая, спас Корскому жизнь.
– Алло! – прорычал в трубку толстяк, наконец-то прекратив экзекуцию. – Что? Я?.. Ладно, сейчас подъеду.
Хлопнула дверца машины, затарахтел двигатель, и уазик покатил по грязи, увозя толсомордого мента водному лишь ему известном направлении.
А Корский остался лежать, скорчившись, в позе зародыша. Часов у Ивана не было, и он не знал, сколько так провалялся на жёлтой траве, но, судя по ощущениям, не меньше часа. Немного придя в себя, он осторожно поднялся на ноги и, постанывая и харкая кровью, пошел по следам уазика. Он был уверен, что где-то недалеко есть автострада, по которой он и сможет вернуться домой. Пешком или автостопом, ему было наплевать, лишь бы быстрее убраться из этой деревни, которую, ввиду отсутствия указателей, он про себя окрестил Хрензнаеткаковкой.
Чутье его не подвело. Он действительно минут через сорок вышел к автомагистрали, чему был несказанно рад. А ведь раньше он никогда бы не подумал, что ему могут нравиться такие признаки цивилизации, как: рекламные щиты, пердящие выхлопными газами автомобили, линии электропередач и вышки мобильной связи, стоящие вдоль дороги.
От