Со временем для спасения своих капиталов они начали призывать «предметников», которых стало в стране исключительно мало спустя десятилетия разворовывания, захватов. Хотя они есть. Это бесценный капитал России.
«Предметник» современного производства формируется по-особому. Среда, в которой он существует, раздергивает, «разводит» его, заставляет использовать систему межличностных отношений для защиты своей чести и достоинства. Действительно погруженных в производство, а не в склоку, руководителей-«предметников» – не много. Инженеры есть, но из них с трудом вырастают руководители. И путь типичных российских предприятий мало отличается от тенденций исторического развития: не смогли создать команду руководителей-«предметников» – разоряются. На смену приходят те, кто ценит специалистов высокого класса, кто может создать, сплотить команду «предметников».
То есть, в конечном счете выживают те, кто понимает психологические особенности интровертов и может построить системы управления, соответствующие этому психотипу. Среди русских немало интровертов, шизоидов. Нередко системы управления для интровертов выступают как национально ориентированные системы управления (В. Н. Кустов и др.).
Отличий в характере руководства экстра– и интровертов немало.
Итак, деление людей на экстра– и интровертов предопределяет не только индивидуально-психологические отличия этих психологических типов, но и отличия в культурах, социальных ценностях, отношениях. Восточная и западная культура в своей основе имеют ценности, которые по-разному воспринимаются и отражаются экстра– и интровертами. Восточная культура создана интровертами и для интровертов. Западная культура ориентирована в большей степени на экстравертов.
«Общественники» и «предметники» есть и среди экстра– и среди интровертов. Но вероятность движения интроверта к предметной деятельности при прочих равных условиях выше, чем у экстраверта.
На этапе подъема экономики, допустим – Антверпена в средние века – это чаще группы интровертов, даже с чертами шизоидности. На этапе перехода экономического могущества от Антверпена к Копенгагену – в элите Антверпена увеличивалось количество экстравертов. Эта удивительная зависимость прослеживается не только по анализу документов, литературным произведениям той поры, но и по полотнам живописцев. Как только появлялся новый экономический центр – он притягивал к себе художников, поэтов. Допустим, в годы расцвета Антверпена появилось новое направление в живописи – групповые портреты людей, которые входили в один цех, в одну экономическую семью. Это любопытное явление в истории живописи отметил лорд Кеннет Кларк. На портретах чаще всего изображены люди с более узкими, порой