Когда она наконец вышла из дома, ее ждал второй сокрушительный удар. Марфа, которая несколько лет не могла зачать, вскорости должна была разрешиться от бремени. Когда эта новость достигла Лидиных ушей, в соседском доме рухнула крыша, а колодец неизвестно почему завалило, да так, что его уже никогда не откопали. До мелких деревенских проблем убитой горем Лиде не было никакого дела. Она убежала в лес, к озеру, полюбившемуся ее ненаглядному и его жене, и там, круша все вокруг, уступила первому в своей жизни приступу ярости.
Лида ломала ветки, до которых могла дотянуться, в отчаянии топтала хрупкие цветы, швыряла в воду дикие валуны, которые по всем законам природы просто физически не могла поднять. Так продолжалось около получаса. В конце концов, выбившись из сил, она бросила тяжелый взгляд на другой берег, и, повинуясь невидимой воле, неглубокое озерцо стало вдруг полноводным, вышло из берегов, подтопив соседнее село.
Вот тогда девушка по-настоящему испугалась. Где это видано, чтобы разлив случался от одного взгляда истеричной девки? Только ведьмы, о которых ей в детстве одна старуха, прежде жившая в большом городе, рассказывала, могли сотворить такое. А ведьмы, всем известно, – дьявольские отродья, и место им на костре, в самом центре жаркого очищающего пламени.
Лида побежала в деревню, стараясь отогнать глупые мысли. Мало ли отчего озеро могло из берегов выйти? Это у нее нервы расшалились, вот и мерещится невесть что. Придя к такому утешительному выводу, девушка снова углубилась в свои грустные размышления и огородами пошла домой, не желая видеть никого из соседей. Как назло, на опушке ей повстречалась Марфа, уже немного округлившаяся и чрезвычайно довольная собой и жизнью в целом.
– Лида, Лида, – позвала ее рыжая. – Дела-то как? В себя пришла али еще тужишь?
– Нормально, – буркнула Лида и, не глядя на счастливую соперницу, припустила к кузне.
Метнувшаяся через двор свинья соседки тети Маши угодила прямиком Лиде под ноги, сбив ее и окунув в зловонную грязную лужу.
– Да чтоб ты сдохла, нечисть окаянная! – выругалась дочь кузнеца, кинув в рыло зверю клок вырванной с корнем травы. Свинья тоскливо взвизгнула и упала, перевернувшись на бок, да так и осталась лежать бездыханной. От ужаса Лида еще минут десять просидела в вязкой жиже, тупо пялясь на внезапно почившую животину, а потом бросилась со всех ног, да не домой, а обратно в лес.
Там она бродила до поздней ночи. Когда темнота сгустилась так, что в тусклом свете зарождающейся луны не стало видно даже собственных рук, девушка остановилась как вкопанная, только сейчас сообразив, что заблудилась, и не имеет ни малейшего представления, куда идти.
Покрутившись на месте и окончательно убедившись, что выбраться до рассвета ей не удастся, Лида присела на бугорок, поросший высокой травой и полевыми цветами. Бояться по-настоящему сил уже не было. Уход брата, беременность жены любимого да чертовщина, творящаяся