На МКАДе она прибавила газу. Он спросил:
– Виктория Ахметовна, что теперь будет?
– Мужики расколют охранников до задницы. Уверена! Склад взят. Бархуддину придется туго. Посмотрим, что он решит делать…
–Чего вы добиваетесь?
Степанова тихо сказала в разговорник:
– Не скажу, извини. Слишком опасно. Просто верь и делай то, что я прошу, без рассуждений.
Он вздохнул и сказал:
– Я вам и так верю…
Они примчались на дачу в половине четвертого утра. По-прежнему стояла темнота. Начал задувать северный ветер, раскачивая деревья. Черное небо, казалось, лежало на земле. Едва они остановились, из кустов тут же вылез инструктор. Подошел. Утробно зевнул и спросил:
– Ну, как?
Марина и Андрей, продолжая сидеть на мотоцикле, устало стащили шлемы и маски. Сползли с сиденья и встали. Женщина приставила «Ямаху» к столбу у дороги. Повернувшись, ответила:
– Нормально. Генерал там… Потом узнаешь. Влад, как на даче?
– Магнитофоны поставил, выключишь сама. Держи пульты. Никто не появлялся. Давайте я вам помогу назад перебраться…
Влад встал к забору. По его плечам они перелезли на территорию дачного участка. С облегчением вздохнули. За забором пророкотал мотоцикл и все стихло. Оба устало подошли к крыльцу и начали скидывать одежду. Хотелось побыстрее добраться до постели и спать. Марина от усталости забыла попросить парня отвернуться. Скинула футболку и натянула ночную рубашку. Андрей видел красивую грудь, но отнесся спокойно. Женщина спрятала вещи под крыльцо. Поставила панель на место. Взяв Вьюгина за руку, сказала:
– Андрей, мне надо отключить магнитофоны. Предельная внимательность! Входим, и я отключаю технику.
Оба скользнули внутрь дачи. Марина играючи справилась с прибором в его комнате. Забрала с собой. Парень вздохнул, ложась на подушку головой и мгновенно погружаясь в сон. Женщина поднялась к себе и отключила магнитофон в спальне. Легла на кровать, поворочалась, устраиваясь поудобнее, и заснула.
В десять утра они поехали в Чертаново. Выспались оба плохо. Марине пришлось нанести парню на мешки под глазами собственную пудру. Андрей улыбался, когда она ее накладывала. Зато синева стала практически незаметна. К ее удивлению в квартире находились оба араба. И они явно крепко поругались. У Бархуддина под смуглой кожей проступил румянец, а глаза яростно сверкали. Аль Бедлам наоборот побледнел. Кожа из коричневой превратилась в серую. Дверь открыл Ахмед. Женщина улыбнулась:
– Здравствуйте!
Он пытался скрыть озабоченность, но понимал, что не получается. Она заметила на его одежде свежие капельки крови. Быстро окинула коридор цепким взглядом. Злясь на себя, Ахмед обернулся от двери и ответил:
– Здравствуйте. Проходите. Анвар ждет вас.
Степанова вошла в комнату. Бархуддин стоял у окна. Он даже не пытался скрыть свое плохое настроение, хотя ответил:
– Да продлятся дни твои,