Николай терпеливо дожидался меня, покуривая у входа, в то время как Нина тщательно постригала мои волосы, глядя на которые, женщины в парикмахерских обычно говорят с завистью: «Боже, это же надо, такие шикарные волосы и мужику достались!».
Нина довольно долго, забавно закусив губу, колдовала над моей прической, а я, сидя в кресле и прикрыв глаза, исподволь наблюдал за ней в зеркало и изнемогал от прикосновений ее рук.
Зато, когда она закончила, я уже знал, что девушка не замужем, парня постоянного тоже не имеет, и, что самое главное, сегодня после окончания смены никуда не торопится. Я протянул ей пять рублей, боясь даже посмотреться в зеркало, но когда все же рискнул, моя новая прическа мне против ожидания понравилась, отчего я пришел в восторг – не пришлось страдать зря.
Спустя час парикмахерская закрылась и мы, теперь уже вчетвером – Николай, я и Нина с Полиной, – так звали ту самую женщину, что курила накануне вместе с Ниной, – вышли из парикмахерской, сели в такси и отправились в ресторан ужинать; мне удалось, используя все свое искрометное красноречие, уговорить этих двух дам поехать вместе с нами. Полина, кстати, оказалась женщиной замужней, но на нашу удачу муж ее на конкретный момент времени находился в длительной командировке где-то на севере страны. Дамы дорогой уговаривали нас пойти в какой-нибудь ресторан попроще, а еще лучше, мол, в кафе, мотивируя свои доводы тем, что они не одеты подходяще и никуда в этот вечер не собирались, но Николай сказал таксисту, чтобы тот отвез нас в ресторан «Арбат», – на меньшее не согласны были мы.
Прибыв на место, мы с помощью администратора – высокой, симпатичной и обаятельной женщины лет сорока, одетой в строгий форменный костюм, – расположились на балконе второго этажа за отдельным столиком. Дождавшись официанта, мы заказали шикарную закуску под приличную выпивку – на столе появились бутылки с коньяком и шампанским в окружении изощренно исполненных салатов, черной икры и балыка; с горячим – антрекотами – которые были поданы несколько позже, мы уже попросту не справились.
На момент расчета с официанткой выяснилось, что все эти удовольствия «потянули» на сто рублей. Девушки, услышав сумму счета, ужаснулись, нас же с Николаем это лишь позабавило, и к счету я добавил щедрой рукой еще двадцатку чаевых. В перерывах между тостами мы, конечно же, танцевали, и я, едва прикоснувшись к телу Нины, почувствовал импульсы, идущие от нее ко мне, ее трепетно маленькие ладони с тонкими пальчиками, с голубыми прожилками на них, настроили меня на нежное и бережное к девушке отношение. А когда я глядел на ее милый затылок, подстриженный по самой последней моде аккуратной лесенкой, то вообще приходил в восторг и, млея от вожделения, обнимал Нину в танце все крепче;