Мы обсуждали гостиницы, когда он проговорился об этом. Не в неприличной форме – одна из замечательных черт Адама, надо отдать должное. Когда он не был невероятно грубым, у него были прекрасные манеры. Мы обсуждали поездку на концерт, а когда он начал понимать, как именно должна быть мне компенсирована поездка на аттракцион лицезрения какой-либо группы на большой сцене и как трудно будет после этого попасть домой, то предложил попробовать найти отель где-нибудь поблизости. Мы гуглили в поисках свободных мест, когда он наклонился к экрану, чтобы посмотреть, что вышло наверху списка. Тут-то бомба и взорвалась.
– Нет, только не этот. Мы с Чарли однажды там останавливались, полная развалюха.
Я была обескуражена. Я должна знать, кто это? Я что, не слушала, когда он рассказывал о своем друге?
– Чарли? Кто такой Чарли? Вы были на каком-то концерте?
– Это определенно был не концерт. Но какой-то элемент представления присутствовал. – Он улыбался воспоминаниям. – Чарли, Шарлотта… Это был праздник фетиш-клуба.
Надеюсь, мои глаза не сделались карикатурно-круглыми, но был момент, когда они чуть не вылезли на лоб.
– Шарлотта Томаса? – Том никогда не называл ее Чарли. Честное слово, я никогда не слышала, чтобы ее кто-то так называл, кроме Адама.
– Да, именно она. – Он поднял руки вверх. – Но она тогда еще не была знакома с Томасом. Это произошло случайно для нас обоих. И было всего несколько раз. – Он смотрел мне в лицо, и мне страшно было подумать, что он там видит, но он прояснил чуть больше: – Этого уже нет целую вечность.
Я не знала, что сказать. Я понимала – это безрассудно, принимая во внимание, что тоже видела Шарлотту голой, но я ощущала ужас, чувствуя, как сосет под ложечкой, и была уверена, что это ревность. Он тревожно смотрел на меня.
– Софи, мне так жаль! Я думал, она говорила об этом.
Его беспокойство было искренним, казалось, шло от сердца и убедило меня, что он не какой-то там плейбой. Я улыбнулась и попыталась перестать думать на эту тему.
– Все нормально, я просто не знала. Но в любом случае, это не мое дело. – Тишина затягивалась, но до меня вдруг дошел смысл его последней фразы, и я расхохоталась. – Держите меня! Фетиш-вечеринка! Я даже не знаю, что это такое. Я как деревенская садомазо мышь, которая пришла в гости к городской, к тебе, чтобы вместе потусоваться.
Он захохотал и обнял меня.
– Держись меня, мышка. Уверен, я смогу показать тебе все грани новых впечатлений.
И он не обманывал.
Адам, бесспорно, расширил мои сексуальные горизонты. Казалось, не было ничего, чего бы он не пробовал или не хотел попробовать. Он был творцом и экспериментатором, а его способность заставить меня краснеть от предложений насчет того, чем мы могли бы заняться, достойна легенд.
Я