раскрывался перед ним, поражая новыми картинками. Из-за каждого дерева и куста на него глазели и показывали пальцем чудные мифологические существа: анчутки, анцибалы, шишиги, кикиморы, квакуны, рмутники, кошедралы, пинчюботалы. Вдруг справа, когда начался густой орешник, где он заметил висящие на нём вместо орехов блестящие разноцветные шары как на новогодней ёлке, кусты раздвинулись, и высунулась уже реальная лесная дама- кикимора. Легка на помине, подумал поэт, даже и не удивившись: начал привыкать к новой реальности, сразу въехав в её фантастические обертоны. В самом деле – она была такая, когда он к ней начал присматриваться. Реальная дама, живущая по закону жанра в болоте: зеленовато-серая, всклокоченная, с жёлтыми, светящимися, как у совы ночью, глазами, синими губами и длинным из сухостоя, сучком- носом. Одета во что-то кургузое неопределенного цвета, типа платья с секонд хенда, но Артём не был уверен, что это и есть классический женский аксессуар одежды. Чем-то похожая на некоторых знакомых ему дам, злоупотребляющих алкоголем. Он вспомнил рассказ лешего про городскую даму, превратившуюся в кикимору: уж не она ли это?
