И мужчины, смелые от водки,
Где кривлянье, танцы, похвальба,
Деньги, секс и громкие скандалы,
Там идёт столичная гульба,
И полны картёжников подвалы.
Наркотой бомонд не удивишь.
Что ещё предложат здесь от скуки,
Если каждый папенькин малыш
Не такие почитает трюки,
Отучившись в Лондоне? Пешком
Он с рожденья своего не ходит.
Золотым он хвалится горшком
И одеждой по последней моде,
Ведь науки бездарю не впрок,
На бугатти он гоняет в полночь
По московским улицам,
Но срок даже за убийство эта сволочь
Не получит. Прожигая жизнь,
Затвердил богатенький бедняжка,
Что народ в России – это слизь,
Человек здесь – лишь его папашка.
На крови построить можно храм,
На обломках совести – помойку.
Было на Руси немало драм,
Но такой открытой наглой дойки
Мир ещё не видел никогда.
В гробище страны вбивая гвозди,
Говорить, мол, это не беда,
Никакие не решались гости
Из варягов пришлых. Но теперь
Вольница шакалья не стыдится,
И не знал ещё таких потерь
Люд, в бедой очерченных, границах.
То ли он привычен стал страдать,
То ли он давно ума лишился,
То ли повернуло время вспять,
То ль герой такой не народился,
Чтоб поднять на вилы эту гниль,
Что глумится на просторах синих,
И подонков властных сдать в утиль,
Чтоб спасти от гибели Россию…
Просыпайся, бедоносец, ты
Вдоволь нагляделся в телевизор!
Ядерные ждут тебя «хвосты»,
Да из ада постучали снизу.
Дети беспардонного ворья
На твоих костях справляют тризну
И, твоим беспамятством соря,
Прожирают бывшую отчизну.
Млечный путь
Смотрит скорбно и незряче
Из пучины мировой
Ночь, и звёзды, будто плача,
Ворожат моей судьбой.
Сколько было недомолвок
В предсказаниях благих…
Падал на землю осколок
Щедрой скаредности их.
И сама я словно слепну,
Осязая Млечный путь,
Вспоминая жизнь, нелепо
В ней мечтая отдохнуть.
Наконец, сбылись знаменья,
Сердцу больно и легко.
Разомкнув с прошедшим звенья,
Мёд мешаю в молоко.
Клеймение
Прими прививку, словно зверя метку,
Оставив все сомненья на потом.
Уже готовит и шлею, и клетку
Антихрист с указующим перстом.
Никто тебя пока не понуждает,
Ты, добровольный раб, и слеп, и глуп.
Ты, кажется, земного хочешь рая,
Боясь за свой непревзойдённый пуп?
Ты выбрал